Согласно последнему исследованию ВЦИОМ, только 29% наших соотечественников полагают, что наступило благоприятное время для крупных покупок, а большая часть россиян (66%) считает необходимым сократить свои повседневные траты. Вместе с тем, 48% населения живет в режиме жесткой экономии и планирует отнести свои сбережения в банк! Откуда у людей деньги на вклады, если они экономят?
За ответом на этот вопрос мы обратились к ведущему эксперту-консультанту Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Олегу Чернозубу, который рассказал читателям культурно-политического журнала «Э-Вести» следующее:
Олег Чернозуб: Наше общественное сознание, в том числе и академическое, привыкло к нормам покупательского поведения, сформировавшимся за последние 20 лет, но эти нормы совершенно ненормальны. Предшествующие 20 лет у нас господствовала довольно высокая инфляция, которая стимулировала всех наших трудящихся на избыточное потребление.
В разгар кризиса, примерно в 2015 году, неожиданно для всех, в том числе и для нас, у нас в обществе сформировался «противоинфляционный консенсус», суть которого заключается в том, что не надо тратить деньги, надо их сохранять насколько это возможно. В рамках этого консенсуса изменились пропорции между текущими затратами и сбережениями. В этом ничего страшного нет, при условии, что не тормозится оборот денег в экономике. У нас же он, как известно, затормозился…
За весь период кризиса 2014-2015 гг. наиболее пострадавшим был именно показатель розничного товарооборота. Все остальные показатели – безработица, инфляция… были в норме. Да, безработица по-прежнему высокая, но она даже близко не подходила к 9 с лишним процентам, как в 2009 году. Так «просел» розничный товарооборот, и все ходят вокруг этого с вопросом: «Что же теперь делать? Это кризис».
На самом деле, никакого кризиса нет. Все предыдущие годы, в особенности после кризиса 2008-2009 гг., когда потребление стимулировалось потребительским кредитованием, розничные продажи были относительно завышены. А сейчас мы переходим в состояние новой нормальности, когда люди, как во всем мире, достаточно большое количество денег будут откладывать в качестве сбережений. Общеэкономический вопрос — чтобы эти деньги не оказались под подушкой, а попали в финансовую систему, и, соответственно, были инвестированы в экономику в ее развитие.
И тут вторая счастливая случайность: у нас ни с того ни с сего в том же 2015 году сформировался другой общественный консенсус относительно фундаментальной устойчивости рубля. Уже два года по представлениям домохозяйств у нас сбалансированный обменный курс 63-65 рублей, который абсолютно спокойно воспринимается. В общественном сознании появилось понимание, что можно доверять рублю, несмотря на страшные колебания зимы 2013-14 гг., что курс не улетит в космические выси, а стабилизируется в более или менее нормальном диапазоне.
Таким образом, мы имеем очень благоприятные условия с точки зрения домохозяйств, которые отвечают за чуть больше половины ВВП. Грубо говоря, куда пойдёт экономика — примерно наполовину зависит от того, что будут делать домохозяйства. Они, прежде всего, будут осмысливать, что происходит, а потом уже делать.
Со времен Джона Кейнса существует понимание, что экономическое поведение определяется ожиданиями. Так вот, у нас трудящиеся ожидают, что ничего не будет дорожать, поэтому закупаться срочно гречкой, сахаром, спичками не нужно. Они ожидают, что не будет сильных отклонений рубля, краткосрочные могут быть, но в долгосрочной перспективе он никуда не «уедет». Поэтому, по мнению домохозяйств, сбережения вполне спокойно можно хранить в рублях. На этом фоне у нас потихоньку восстанавливается доверие именно к банкам.
На срезе поведения домохозяйств, оставляя за скобками государство, регулирование, что в принципе не наш вопрос, мы видим переход семей к новой логике ведения хозяйства. Это теперь новая «нормальность», то есть, люди понимают, что можно и нужно откладывать деньги.
ЭВ: Результаты коррелируют с реальным количеством вкладчиков, которое есть в стране?
Олег Чернозуб: Да, разумеется. Но коррелировать здесь должны не абсолютные величины, а тренды. Они, безусловно, коррелируют. Где-то с конца 2015 года вклады начали уверенно расти. С тех пор были спады, подъемы, но с тех пор тренд — уверенный рост. Это подтверждается и объективными данными. Более того, если консенсус сформировался где-то в мае 2015 года, то с конца 2017 года начал подрастать розничный товарооборот.
Последние наши результаты показывают разнонаправленные тенденции: с одной стороны, оживление розничного товарооборота продолжается, это главный и достаточно надежный индикатор, с другой — в общественном сознании снова впервые за долгий срок возникла тенденция усиления настроения попридержать деньги. Поэтому там противоречивая тенденция. Надо посмотреть, что будет дальше.
