Во МХАТе им. М. Горького состоялась премьера пьесы «Сцены из супружеской жизни» Андрея Кончаловского по мотивам произведения Ингмара Бергмана. Спектакль – новый для России театральный эксперимент режиссера по перенесению событий пьесы из Швеции 1970-х в Россию 1990-х. Не так давно он был поставлен в Италии, где «Сцены из супружеской жизни» были перенесены на итальянскую почву, теперь очередь за современной Россией.
«Как итальянским актерам, так и русским играть современных шведов – усилия над органикой, поэтому в итальянском театре я перенес действие пьесы в Италию, а в России мы решили перенести действие во времена Перестройки. Уникальность великих произведений в том, что они универсальны. Безусловно, происходит некий сдвиг в интерпретации национальных характеров, но это не лишает спектакль гениального проникновения Бергмана в сущность отношений между мужчиной и женщиной», говорит Андрей Сергеевич.
Первый вопрос журналистов, собравшихся на предпремьерном показе, был очевиден: «Почему 90-е?». Режиссер наотрез отказался на него отвечать: «Какая разница вам? Я не хочу на этот вопрос отвечать. Это не важно. Это могло быть и в 2016. Но поскольку мы живем в этой стране, такой, нашей. И это результат того, что произошло за последние несколько десятилетий. Важно оглянуться чуть-чуть назад. Оценить, что мы потеряли, и что нашли». Мой вопрос: «Почему вы взяли именно этот социальный слой общества?» Кончаловский расценил и вовсе как «ненужный». Думаю, эти вопросы возникнут у всех зрителей «Сцен из супружеской жизни», где социальная краска существенно меняет характер исходного произведения, приближая к проблематике и стилистике сцены перестроечного периода.
Так, если у Бергмана действие происходит в материально обеспеченной шведской семье интеллектуалов, ведущих внешне добропорядочный образ жизни, то перед российским зрителем разворачивается обстановка растревоженного Перестройкой муравейника.
Здесь нет Юхана – утонченного профессора Психотехнического института, пописывающего стихи. Перед нами, конечно, не прапорщик Задов, но эдакий самодовольный инженер НИИ Иван с академическим брюшком. Он неплохо устроился в жизни, получил квартиру, дачу, машину и жену. Для полного «советского пакета» не хватает только импортного шкафа-стенки и двоих детей. Его супруга – Марина, по-видимому, домохозяйка, в отличие шведской Марианн, которая работает юристом по бракоразводным делам. Эта крикливая и взбалмошная особа постоянно занимается педикюром. Муж и жена, таким образом, представляют собой типичных представителей советской интеллигенции, в интеллектуальном и материальном плане сильно уступающим своим шведским прототипам.
Значит ли это, что Андрей Кончаловский так видит наше общество? Брал ли он за образец свое окружение или изложил свой взгляд на людей «попроще»? Или, может быть, по мнению режиссера, в кризисных семейных ситуациях с интеллигентных русских людей слетает всякий налет цивилизации? Для меня лично это было откровением, образы «русифицированного» Бергмана я бы счёл скорее маргинальными.
Предложенные режиссером обстоятельства ведут не только к тому, что эта советская пара не ходит в театр на «Кукольный дом» Ибсена, но задача передать тонкие, «ажурные» рефлексии персонажей Бергмана становится почти невыполнимой. Их здесь и нет. Иван и Марина Кончаловского – «старые солдаты, не знающие слов любви», выражение их чувств и отношений грубо и лишено какой бы то ни было утонченности. Кстати, именно бергмановская куртуазность в мыслях и взаимоотношениях так близка, понятна, и узнаваема во всем мире, включая Россию. Этим Бергман и гениален.
Яркая краска для будущего зрителя из монолога Ивана (не Юхана) – секс, по его мысли, был единственным проявлением свободы в стране победившего социализма. У нас-де был дефицит в магазинах, но было много свободного времени. Мы хотели стать чем-то большим, чем были, но потом поменяли время на деньги. Теперь у нас даже не осталось свободного времени — и мы имеем то, что имеем.
Представьте себе, насколько трудная задача скрестить Бергмана с Перестройкой стояла перед артистами – Юлией Высоцкой и Александром Домагаровым. Они прекрасно справились с предложенными режиссером обстоятельствами. Во втором акте «Сцен из семейной жизни» это доставляло особенное удовольствие.
