Нужны ли банки обществу в эпоху, когда, казалось бы, вся расчетная система стремится отдаться в руки программистов, и что делать банкам и юристам в условиях нового законодательства о потребителях финансовых услуг? Об этом говорили банкиры и юристы на конференции в МФЮА им. Кутафина под названием «Вопросы судебной практики о применении законодательства о защите прав потребителей финансовых услуг и проблемы цифровизации экономики».
Гарегин Ашотович Тосунян, президент Ассоциации Российских Банков (АРБ) рассказал, что банкиры задают ему массу вопросов о том, как в новых условиях, когда меняется регуляция банковской сферы, выстраивать отношения с потребителями. Здесь всё совсем не просто. Например, часто потребитель даже не догадывается о том, что в некоторых случаях банк — лишь посредник, который не несёт ответственности за «цифровые» финансовые операции. Возникают проблемы и новые судебные иски в рамках законодательства о потребителях финансовых услуг. Увы, физические лица менее всех осведомлены в правовых вопросах, что часто становится предметом спекуляций.
На этом, в свою очередь, играют недоброжелатели, которые развязывают пропагандистские кампании вплоть до того, что ставят вопрос о необходимости самого существования банков в «эпоху гаджетов». «Нередко банки демонстрируют большую лояльность к клиентам, чем «защитники интересов потребителей», потому что это их бизнес, который опирается на лояльность клиентов», — досадует он.
Проблемой информирования потребителя о финансовых операциях плотно занимается регулятор — Центробанк РФ. Представитель Центробанка отметил, что налицо «диспропорция» в этой системе, и потребителю нужно в первую очередь именно информирование — раскрытие информации о цифровых финансовых услугах в достаточном объеме: что это за услуга, сколько она стоит и каковы её особенности.
Но даже этого недостаточно, потому что сложные цифровые решения не всегда понятны не то что потребителю, но и профессионалу. На первый взгляд — банки недоговаривают, обманывают клиента — так обяжите их информировать в большем объёме! Сообщите ему все 42 важных пункта (их именно столько по подсчётам аналитиков) — и всё будет хорошо, вы будете защищены, а он примет ответственное решение! Но не тут-то было — нужно ещё и убедиться, что все эти пункты были восприняты, в то время как люди зачастую не готовы переварить столько информации.
Успокаивает одно — российская банковская система не одинока в глобальном «цифровом» мире. Проблемы у потребителей в условиях новой технологической реальности финансового сектора возникают не только в России, но и в других странах, где целые институты работают над тем, чтобы разрабатывать сжатые варианты информирования о новых финансовых услугах с учётом критериев, важных для конкретных групп потребителей. По этому пути — по пути индивидуализации информирования — начала идти и Россия.
Проблемы взаимоотношений банков и их клиентов в новых условиях стоят остро, и помимо клиентов и потребителей в их решении заинтересованы юристы, едва успевающие следить за изменяющимися технологиями. Об этом свидетельствовал Проректор Института Кутафина Владимир Николаевич Синюков. «Новые возможности, создаваемые новыми технологиями, приносят не только беспрецедентные шансы на развитие, но и новые риски. Юристы отстают от нового опыта, и это происходит не впервые. Так было с технологией блокчейн, ко внедрению которой оказались не готовы ни юристы, ни правительство», — напоминает он.
Если задумка удастся, и регулятор найдёт решение, которое смогут проводить в жизнь банки — хорошо. А пока в случае конфликта всем бы хотелось, конечно, предсказуемости судебных решений. До этого ещё далеко, потому что судьи пока выносят решения как Бог на душу положит. Единообразная судебная практика, по словам Г. А. Тосуняна, «может положить конец подобным спорным вопросам».
Процесс объединения участников рынка финансовых услуг пошёл — и это хорошо, значит, вскоре будет найдено компромиссное решение. А пока хочется призвать наших читателей — потребителей — к внимательному отношению к новым видам услуг. Изучайте все критерии, пусть их 42, перед принятием решения о новой (пленительной, но рисковой) финансовой операции.
