На Западе уже давно выяснили, что женщинам достаётся только треть ролей. Из соображений гендерного равенства там мужские роли отдают подчёркнуто женственным актрисам театра и кино: Джулии Робертс, Сандре Буллок или Шарлиз Терон. Явно не с этой целью режиссер Антон Яковлев пригласил на роль Степана Ивановича Утешительного в новом спектакле «Игроки.Иллюзия» Ирину Гринёву.
Сам Гоголь вложил в свой образ много истинно женских черт. Герою Ирины Гринёвой свойственна повышенная эмоциональность («горяч необыкновенно»), общительность, обходительность и даже откровенность, столь редкая среди отъявленных шулеров. Актриса с присущей ей тонкостью и аристократизмом сумела передать лукавое обаяние заядлого игрока, вводящего в замешательство свет.
Пожалуй, замена мужского образа женской игрой — остроумная и оправданная, но не самая неожиданная находка Антона Яковлева. Его работа в Театре имени Гоголя нацелена на молодых, на тех, кто ищет новых впечатлений и эмоций.
Гоголь в новой версии для этой цели подойдёт — Яковлев решил привлечь зрителя к классике формой в духе Кирилла Серебренникова. Благо, что рассказывается про теневой, воровской мир. Постановка кишит яркой демонической пластикой, намёками на мистику и подчёркнутой сексуальностью сцен, разворачивающихся на фоне текста XIX века.
Удивительно, но это тот случай, когда актуальное искусство не только не портит классику в глазах консервативного зрителя, но и позволяет раскрыть литературную основу. Всё, что мы видим на сцене — причудливую пластику, элементы чёрного юмора, откровенный китч, служит раскрытию заданной Гоголем духовной проблематики. Как и задумывал писатель, сюжет не соблазнит, а предостережёт от игры молодых. Он покажет им мир, который лучше обходить стороною.
Нам посчастливилось наблюдать Александра Семчева в роли Глова-старшего. Как не поверить в искренность такого плута шулерам, если весь зал начал сопереживать его грядущей отеческой трагедии!
Собственно, сочувствие вызвал у зрителя и Марк Бурлай (Имарев), при всём понимании, что «честно отобранные» им 80 тысяч утекли к более искусным мошенникам, чем он сам.
При жизни великого писателя «Игроки» были приняты с холодком, о чём сокрушался «неистовый Виссарион» Белинский. «По своей глубокой истине, по творческой концепции, художественной отделке характеров, по выдержанности в целом и в подробностях, {это произведение} не могло иметь никакого смысла и интереса для большей части публики», — писал он и подчёркивал, что театру нужна яркая форма, чтобы привлечь внимание зрителей на этот сложный сюжет.
Слушая бережно сохранённый актёрами гоголевский текст, передаваемую ими глубину мысли писателя, можно только порадоваться за творческий подход Антона Яковлева в том, чтобы такое трудное для сцены произведение умело донести, тем более до молодых.
