МХТ им. А. Чехова предоставил свою славную сцену Дмитрию Крымову, представителю замечательной и достойной семьи режиссера Анатолия Эфроса и театрального критика Натальи Крымовой, чтобы он реализовал здесь своё видение «Анны Карениной» Льва Толстого. Режиссер предупреждал во многочисленных интервью о том, что он далеко ушёл от оригинала, что он дополнил представление строками романа «Жизнь и судьба» Гроссмана и что многих привычных персонажей «Анны Карениной» мы не увидим на сцене… Но авторский замысел превзошёл самые смелые предположения зрителей…
Самое глубокое потрясение настигло меня в первую же минуту начала спектакля — стало ясно, что две литературные трагедии (именно трагедийное начало объединяет и «Анну Каренину», и «Жизнь и судьбу») превратились в цирк шапито. Здесь есть шутливые акробатические номера, клоунесса Анна Каренина, кукольный театр и многое другое, что характерно для упомянутого вида искусства.
Конечно, эксперименты и поиски новых средств выразительности необходимы для театра. Конечно, и Анна Каренина может быть увидена режиссером как недалёкая кокетка с клиническими проявлениями — её поступок предполагает психическое нездоровье, образ найдёт сторонников среди психиатров. Но, пожалуй, сцены из старой советской киноленты, на фоне которых разворачивается новое зрелище, обязывают.
Обязывает и произведение Льва Толстого, как бы мы ни относились автору, признанное как классическое и великое в русской литературе. Трудно предположить, как бы вытянулось лицо писателя, если бы он, изобразивший мужа-рогоносца Каренина, лицезрел огромные оленьи рога, украсившие актёра… Впрочем, почему бы и нет — в нашем мире, где не достаточно новых художественных образов и классические потому так часто становятся объектами для переработки под «актуальное искусство».
Помните, как шутливо пририсовывались усики и шляпы к портретам с афиш? Вот именно в этом жанре и переработаны «Анна Каренина» Л.Н. Толстого и «Жизнь и судьба» В. Гроссмана на сцене МХТ им. А. Чехова в спектакль, получивший название «Серёжа» по имени маленького мальчика — сына Анны Карениной, ставшего жертвой неудавшегося брака своих родителей. Не есть ли это намёк на то, что именно так могла бы перечитать трагедию своей семьи чья-то детская озорная фантазия?
