В СССР муха не должна была пролететь, всё должно было быть контролируемым, а тем более жизнь ученых, от которых зависел ядерный статус державы.Министерство культуры определяло даже интервалы между вторым и третьим звонком в театрах при объявлении начала спектакля.
Я живо вспомнил об этом, когда смотрел премьерный показ спектакля Анатолия Шульева «Солнце Ландау». Театр Вахтангова с присущей ему чувством меры, чувством такта и чувством стиля показал во всём объёме, ярко, выпукло, масштабно всю жизнь советской технической интеллигенции на примере кейса Льва Давидовича Ландау — нобелевского лауреата по физике от 1962 года.
Все топики, связанные с жизнью ученого и так называемой «ядерной эпохой» (с начала ядерного проекта СССР) охвачены внимательным взором режиссера Шульева.
Хочется отметить блестящую игру актёров, прежде всего, тонкую работу Павла Попова в роли Ландау и исполнительницы роли матери героя — актрисы Юлии Рутберг. Кастинг на этот раз был блестящий. Но и вся инсценировка: сценарий и покадровая разбивка (как слайды, разделенные опускающимися и поднимающимися декорациями в виде задников различного типа), музыка и решение сцен — всё это создавало определенную атмосферу, настрой на непростую тему.
Хочется отметить особо работу художника Максима Обрезкова, поскольку серо-голубые в дымке тона спектакля, лишь иногда с яркими вкраплениями костюмов (например, жены Ландау Коры в красном) создавали правильную тональность и ставили необходимые акценты.
Музыкальное сопровождение — яркое проявление вкуса, чувства меры и стиля авторов спектакля. Очень удачная музыкальная и звуковая подборка, техническое сопровождение — звуки, которые то усиливались, то гасли, настраивая зрительный зал на правильную тональность, отмеченную в сцене, помогали смотреть представление на одном духу.
Как тяжело было жить в СССР всем, кроме партийно-бюрократической верхушки, являвшейся правящим классом страны — не загадка, а общее место. Однако широкой публике не известны хитросплетения и отдельные сюжеты противостояния технической интеллигенции и руководителей страны, которые по-своему распоряжались судьбами людей и даже геостратегическими судьбами православной цивилизации.
В спектакле высказывается мысль о том, что «мы не можем допустить, чтобы у только американцев было ядерное оружие». Это слова Петра Капицы, роскошно сыгранного Игорем Карташевым.
Вся линия, заложенная автором пьесы, сводится к мысли о том, что даже выдающиеся ученые — пустое место в руках властителей, которые под тем или иным сиропом утверждают, что им дана власть над людьми и над наукой. Хотим — сделаем ядерную бомбу, хотим — не будем делать, а хотим — покорим весь мир.
Развертываемая трагедия жизни Ландау показана в соответствии с широко распространенными сведениями о ней, в частности, опубликованной в России и за рубежом мемуаристике эпохи: переписке Петра Капицы с женой Анной Алексеевной Крыловой (дочерью выдающегося судостроителя, давшего путевку в жизнь учителю Ландау Абраму Йоффе, разрешив последнему поехать за рубеж пройти обучение), а также воспоминания выдающихся физиков, включая Эрнеста Резерфорда, Нильса Бора и других, которые тонко и чутко освещали положение ученых в Сталинскую эпоху и особенно в предвоенные годы, со второй половины 1920х по 1939 годы.
Смело, ярко, безошибочно точно показана сцена беседы Берии с матерью физика, все письма Петра Капицы Сталину приведены в точности, они показывают, насколько верно авторы отражают положение дел в науке.
Никто так смело, ярко и прямолинейно, насколько я помню, ещё не говорил со сцены федерального театра об эпохе и судьбе технической интеллигенции, охватывавшей не только сферу ядерного проекта, но и то, что подпадало под понятие обороноспособности страны, которая впервые шла по пути неизведанного, нового эксперимента глобального масштаба.
Вместе с тем, жернова истории прокручивают любую личность, любую судьбу и даже любое сословие. Мы знаем, что Россия, будучи сословным государством, превратилась в одночасье в общенародное, где были отменены сословия и сметены личностные черты, связанные с индивидуальными особенностями, даже проявлявшиеся в интеллектуальной сфере. Строится новое государство, где нет места индивидуализму, тем более, если ты ученый и твои мозги принадлежат высшим слоям государства — новым властителям дум нового строя.
Жестко, многомерно, ярко и прямолинейно авторы спектакля жгут сознание зрителей правдой эпохи.
Не может человек, каким бы значительным в науке он ни был, иметь право голоса, если он нужен правителям. Так было при императоре Нероне, при Робеспьере, Сталине. и так, похоже, происходит всегда, когда ты нужен властителям.
Как театр осмелился поднять тему на сцене — не знаю, но это сильно и достойно глубокого уважения.
Всякое насилие должно быть истреблено в нашей жизни, сколь высокими бы лозунгами оно ни прикрывалось. Христианская идея состоит в том, что жизнь человека бесценна, каждый — дитя Господа и принадлежит только ему, а не Сталину или Берии. Если Господь одарил divina creatura какими-то личностными талантами, то Ему так надо. Здесь не важны ни этнические, ни религиозные, ни какие-либо ещё входящие параметры, но то, что это нужно Богу, а значит, всем.
Сама по себе пьеса — выдающееся театральное представление режиссера Шульева. Я поражен тонким чувством, которым обладает режиссер.
