Когда на сборе труппы Театра Маяковского объявили, что юбилейный 100-й сезон откроется спектаклем из сцен, которые когда-то уже играли или очень хотели сыграть мэтры театра, эта идея мне показалась очень увлекательной, хотя трудно реализуемой. Но премьера превзошла все ожидания – это был глоток свежего воздуха, от которого выросли крылья, дарующие полёт над повседневностью.
Увидеть за вечер сразу всех звёзд театра – возможность крайне редкая и счастливая. Вот только о чем могут мечтать Светлана Немоляева, Игорь Костолевский, Ольга Прокофьева, Анатолий Лобоцкий или Анна Ардова, которые сыграли множество ролей, взяли все возможные призы и стяжали народную любовь и славу? Оказалось, и у них, «небожителей», есть свои «Эвересты» – персонажи, которые манят к себе, жизнью которых хочется чуть-чуть «пожить».
Постановка-альманах Егора Перегудова «Истории» из отрывков семи пьес на разный вкус – настоящее пиршество и праздник для театрала, здесь «соль» театрального искусства сохраняется в исполнении больших мастеров и транслируется нам.
И по Станиславскому – «всё началось с вешалки», в данном случае с философского каламбура, реализованного в театральном занавесе. Он состоит из более чем 700 артистических костюмов необъятного репертуара Театра Маяковского за 100 лет. Среди них – плащик из «Гамлета», поставленного Охлопковым в 1954 году.
Занавес поднимается – и перед нами Светлана Немоляева в спектакле по пьесе Джона Марелла «Смех лангусты». Том самом, где знаменитая актриса Сара Бернар предается воспоминаниям о своей встрече с почившим Оскаром Уайльдом. Светлана Немоляева как будто вспоминает ушедшего и мужа – Александра Лазарева, с которым прежде блестяще играла эту роль. Словами не передать эмоции, которые возникают от этой беседы.
Первые зрители горячо обсуждали в кулуарах, что оказалось ярче в пёстром наборе комических и трагических сцен, где нашлось место и Чехову с Буниным и Шукшину с Некрасовым. Кого-то поразил Игорь Косталевский, кого-то – Дарья Повереннова. Меня – Светлана Немоляева, Евгений Парамонов и ещё, пожалуй, Ольга Прокофьева, отправившаяся на каторгу в Сибирь.
Евгений Парамонов, которого поклонники театра знают по образам 40-летних молодцов, в юбилейном спектакле предстаёт перед нами в образе 80-летнего больного старика из чеховской «Лебединой песни». Филигранная игра Парамонова и его партнёра Александра Андриенко выстроена на полунамеках, вроде бы незначительных штрихах, жестах, интонациях. Они невероятно точно передают лёгкость чеховского юмора в самой маленькой драме в мире – миниатюре о служителях сцены суфлёре и комике, и делятся своим знанием театральной жизни.
Настоящее открытие-откровение – некрасовские «Русские женщины», принять участие в которых, как мне рассказал режиссер, он предложил Ольге Прокофьевой, которую многие знают как Жанну Аркадьевну из «Моей прекрасной няни». Актриса сумела создать правдивый драматический образ княгини Марии Волконской из поэмы о жёнах декабристов. Поэмы, которая «по ребяческим летам» совсем не оставила следа в памяти, хоть и входила в программу седьмого класса. Поэмы, которая казалась невозможной для сценической версии из-за стилистики автора.
Я был поражён, как мастерски смогла присвоить поэтический текст Ольга Прокофьева, и как органично рифма певца народной боли, создателя «Кому на Руси жить хорошо» звучит со сцены. Это надо видеть и слышать. «Есть женщины в русских селеньях… Коня на скаку остановит, В горящую избу войдет!»
Браво, Ольга!
Егор Перегудов признался мне, что сегодня, когда «прямые аллюзии не работают» для театрального зрителя, некрасовский текст – «в высоком смысле есть материал созвучный сегодняшнему дню». «Это какая-то важная генетическая штука, когда мы говорим про долг, про настоящий патриотизм, настоящую любовь», – пояснил он и прибавил, что однажды, возможно, из «Русских женщин» родится новый спектакль о любви и Родине – темах, которые способны объединить русский народ сегодня.
