Художественный руководитель театра У Никитских ворот Марк Розовский не впервые поставил глубокий психологический спектакль.Совсем недавно прогремел его «Убивец» по «Преступлению и наказанию» Ф.М. Достоевского, и сегодня на сцене, как логическое продолжение темы преступления и наказания, появляется «Тереза Ракен» по одноимённой пьесе французского писателя Эмиля Золя.
Золя в произведении исследовал общество аналогично Достоевскому, и делал это примерно в то же время. Сам писатель обозначил свою творческую цель как «клинический анализ угрызений совести», а его детище за достоверность получило ярлык «физиологического романа». Он будто бы пытался понять, что первично в преступлении: то ли социальные обстоятельства, то ли темперамент и сила духа героев, то ли ещё что-то.
Общество в «Терезе Раккен» в театре У Никитских ворот выглядит достойным. Милые люди, проводившие досуг за игрой в домино, жили размеренной жизнью и преступления для них были чем-то далёким и непонятным. Темы преступлений возникали лишь с целью пофилософствовать, несмотря на то, что друг мадам Рикен — Мишо был комиссаром полиции. А тут в тихом омуте родились черти…
Терезу Ракен у Марка Розовского сыграла прошлогодняя выпускница мастерской Шиловского Кристина Айвазовская. Этой молодой девочке предстояло передать не только бурный нрав Терезы Ракен — девушки с африканской кровью, но и её путь от юной воспитанницы тёти Ракен до раскаявшейся коварной убийцы мужа-кузена. Если в начале спектакля перед нами подчёркнуто меланхоличная послушная барышня с чертёнками в глазах и пылкая любовница, то в конце это уже умудрённая опытом сварливая женщина, преждевременно состарившаяся, преследуемая видениями и ненавидящая своего подельника.
Айвазовская — настоящая находка Розовского, в значительной степени предопределившая успех премьеры.
Ещё одна удачная находка — это Ольга Лебедева, сыгравшая тётю Терезы и мать её мужа. Милая добродушная женщина в первом акте, во втором она уже мечет взоры ненависти в своих родственников, убивших сына. По сюжету глаза — это почти единственная часть тела, которая остается у неё подвижной после инсульта, и с таким ограниченным арсеналом актриса справляется с ролью гениально.
Образ мадам Ракен отнюдь не бесспорен. Эмиль Золя сделал его символом современного французского буржуазного общества. Когда эта женщина была в силе, она своей чрезмерной опекой лишала сына и воспитанницу воли, поженив их без учёта природного темперамента и наличия чувств. Но именно ей было дано писателем моральное право судить убийц сына и торжествовать, когда они из-за угрызений совести принимают яд и умирают у её ног.
Марк Розовский делает этот образ однозначно положительным, он не делает скидок убийцам и не пытается их оправдать условиями жизни. Жертва остаётся жертвой, убийца — убийцей. Даже сцены покаяния не дают шансов зрителю сопереживать главным героям — Терезе Ракен и её любовнику, затем мужу Лорану (его играет Сергей Рожнов).
Собственно, свою задачу в этом видел и сам Эмиль Золя. «Любовь моих героев — удовлетворение физиологической потребности. Душа здесь совершенно отсутствует, именно этого я добивался», — писал он.
Несмотря на тяжёлый психологический сюжет и финал, который нельзя назвать счастливым, спектакль у Розовского получился красивым, образцовым классическим спектаклем. Прекрасные декорации, выверенные сцены, оригинальные творческие решения, прекрасная музыка Дебюсси — всё это делает «Терезу Раккен» претендентом на долгосрочный успех у зрителя.
