Наполеон был врагом России, который сначала унизил страну Тильзитским миром, а затем пришёл покорять её мечом. Но отношение к поверженному врагу не было таким, как позднее отношение к Гитлеру. «Хвала! он русскому народу Высокий жребий указал И миру вечную свободу Из мрака ссылки завещал», — писал о нём А.С. Пушкин в своём знаменитом стихотворении «Наполеон».
Отношение Пушкина к Наполеону — это уважение к поверженному мощному врагу. Поэт величает его не иначе, как тираном, во след которому летит «проклятие племён», но победа над ним послужила части русского народа и искупила «позор Тильзита».
Аналогичное мнение о Наполеоне и у другого великого русского поэта — Михаила Лермонтова, о котором мы знаем из «Наполеоновского цикла».
Зачем он так за славою гонялся?
Для чести счастье презирал?
С невинными народами сражался?
И скипетром стальным короны разбивал?
Зачем шутил гражда́н спокойных кровью,
Презрел и дружбой и любовью
И пред творцом не трепетал?
Признавая личные достоинства французского императора, его способности военачальника и блестящий ум, русские патриоты никогда не забывали о его враждебности России.
Однако у некоторых русских офицеров восхищение противником преобладало над любовью к отечеству. Обобщая их образ, Толстой вкладывает такие суждения в уста Андрея Болконского в «Войне и мире»: «Через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова. Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя«.
Время идёт, боль Отечественной войны 1812 года стихает, и культ Наполеона приобретает всё более масштабные и осязаемые черты. Даже культ его победителя Михаила Кутузова меркнет пред ним.
Если Пушкин писал посвящённое памяти Кутузова в 1831 году «Перед гробницею святой», а Лермонтов в 1832 году изобразил его в стихотворении «Два великана», называя Кутузова «Русским витязем», то затем почитание великого полководца угасает.
Зато на глазах множатся те, для кого Наполеон становится кумиром. О таких людях предостерегал ещё А.С. Пушкин, когда создавал образ Евгения Онегина, на столе которого Татьяна Ларина обнаружила «столбик с куклою чугунной Под шляпой с пасмурным челом, С руками, сжатыми крестом».
Мы помним, что Онегин метил в наполеоны, и его тщеславие не позволило ему ни преуспеть в жизни, ни обрести личное счастье. Преклонение перед Наполеоном стало красноречивым штрихом к горделивому пустому портрету пушкинского антигероя.
Друг поэта — «декабрист без декабря» П. Вяземский пишет в его журнале «Современник» (№2) о том, что такую статуэтку «неминуемо встречаешь в каждом кабинете любопытного и мыслящего современника или на камине щеголя как вывеску умения его убрать свою комнату по требованиям новейшего вкуса». Статуэтку того, кто пришёл на Русь с мечом, жёг русские церкви и грабил монастыри. «Чугунная кукла» стояла рядом с изваяниями Байрона, Вольтера и другими столпами европейской культуры, и никогда рядом с изображениями Кутузова или Суворова.
Эти люди заказывали чернильницы, статуэтки, шкатулки с сюрпризами, — многое из того, что сегодня в изобилии присутствует в коллекции известного собирателя предметов, связанных с Наполеоном, Александра Николаевича Вихрова, недавно рассказавшего о них в книге «Наполеон: жизнь и судьба». Принадлежность многих из этих предметов неизвестна, их владельцы не оставили по себе ничего в истории и культуре России.
Говорят даже, что среди поклонников поверженного французского императора был сам царь Александр I, предлагавший Наполеону после разгрома почётное убежище в России, но Александр Вихров полностью отвергает это предположение. «Это не так, — рассказал он нам. — Более того, когда Наполеон был сослан на остров Святой Елены, он очень хотел, чтобы Александр I вмешался в его судьбу. Там была такая история, что графу де Бальмену окружение Наполеона предлагало миллион золотыми за то, чтобы он передал личное письмо бывшего императора Александру I, но Бальмен отказался. Будучи дипломатом, он не мог сделать этого без высочайшего разрешения. Однако письмо царю всё же было написано одним из наполеоновских генералов и передано ему; сейчас оно находится в Музее войны 1812 года. Александр I на него не ответил, хотя все донесения графа де Бальмена он читал и делал на них карандашные пометки».
Александр Антонович де Бальмен — брат генерал-майора русской армии, сражавшегося с Наполеоном в России, в 1815 году был приставлен к сосланному Наполеону на острове Святой Елены, где пробыл недолго и, сославшись на климат, откланялся. В 1821 году умер и бывший французский император Наполеон Бонапарт, залеченный до смерти ртутью врачами (по другой версии, он был намеренно отравлен). А в 1825 году, оказавшись в сложной политической обстановке, где против него вызревало восстание русского дворянства, при странных обстоятельствах умирает и Александр I.
«Император очень интересовался Наполеоном, — рассказывает Александр Вихров. — Одна из распространённых версий о том, почему дальнейшая жизнь Александра I сложилась так, заключалась в том, что потеряв Наполеона, он потерял смысл жизни. Я лично думаю, что Александр I всегда завидовал Наполеону: его успеху, известности, бренду, удачам. И обижался, когда француз задевал его. Например, напоминал ему об участии в цареубийстве».
Александр I умер, мягко говоря, имея меньшую популярность в России, чем Наполеон. Однако он был человеком не столько русской, сколько западноевропейской культуры, благодаря чему во многом сам косвенно способствовал взращиванию того самого культа Наполеона. В его правление в России распространились бесчисленные европейские библейские организации, выросла популярность западноевропейских авторов, а на государственной службе преобладали иностранцы. Впрочем, он лишь продолжил политику, веками проводимую Романовыми на русском престоле.
Кто были те «безродные космополиты» (по меткому выражению будущего «вождя народов), которые возвышали Наполеона над героями своего отечества — мы вряд ли узнаем. Но их собирательный безымянный образ мы найдём, например, в «Бесах» Достоевского, бичевавшего «гражданина кантона Ури» Николая Ставрогина, а затем он проявит себя в 1917 году, вдохновляя разрушение старого русского мира.
P.S. Только не думайте, что культ Наполеона — явление исключительно русское. Его статуэтки и сегодня можно увидеть в домах по всему миру: в Италии, в Греции и во многих других странах. Я помню, как я встречала бюсты Наполеона в итальянских гостиницах и с удивлением спрашивала их владельцев: «Почему Наполеон I? Я бы ещё поняла культ его племянника Наполеона III, который способствовал образованию единого итальянского государства?». Итальянцы молча улыбались, а затем объясняли, что Наполеон был великим человеком. Так что, культ Наполеона — это явление мировое и до сих пор актуальное.
