24 марта 1706 года фельдмаршал Борис Петрович Шереметев подавил Астраханский бунт стрельцов. За свои военные успехи этот сподвижник Петра Первого первым в истории России был удостоен графского титула, и в стране появился первый граф.
Князь Борис Петрович Шереметев, казалось бы, не нуждался в титулах, поскольку происходил из старинного рода. С 1682 года он был боярином (принадлежал к высшему слою славянской феодальной структуры общества), и единственным из «птенцов гнезда Петрова», благородство которого подчеркнул А.С. Пушкин в «Полтаве», поскольку его происхождение и положение придворного царя Алексея Михайловича действительно говорило само за себя.
К моменту присвоения графского титула, девиз которого — «Бог сохраняет всё», боярин Борис Петрович Шереметев имел за собой массу заслуг как на военном, так и на дипломатическом поприщах. И графский титул должен был эти заслуги подчеркнуть, в этом состояла суть награды, подчёркивавшей лояльность самодержавному царю.
В 1685–1687 годах Шереметев участвовал в переговорах о заключении «Вечного мира» 1686 года с Речью Посполитой и союзного договора с Австрией, с конца 1687 года командовал войсками в Белгороде, защищая южные границы России и организуя походы на Крым.
Когда в 1689 году Петр Великий достиг совершеннолетия и стал царем, Шереметев превратился в одного из его ближайших соратников (но не доверенных лиц!) царя и участвовал в войне против Османской империи (1690), в Азовском походе (1695-1696), совершал дипломатические миссии в Польше, Австрии и Италии.
Борис Петрович Шереметев возглавлял русскую экспедицию, посетившую Мальту (1698 г.), в ходе которой изучал подготовку знаменитых мальтийских рыцарей и структуру их флота, искал союза с ними против османов (и нашёл его) и рассматривал возможность создания российской военно-морской базы на острове.
В момент присвоения графского титула, Шереметев уже начал проявлять себя в качестве видного участника Северной войны (1700-1721). Он стал главнокомандующим и высшим офицером русской армии наряду с импульсивным князем Меншиковым, участвовал в битве при Эраствере (1702), взятии крепостей Неттеборг и Ниеншанц (1703 год) и способствовал взятию Нарвы (1704 год).
После этого в 1705 году царь отправил Шереметева в Астрахань, где тот жестоко и успешно подавил восстание стрельцов, купцов и казаков, протестовавших против нововведений Петра, в том числе против налогового беспредела. За это он и получил титул граф.
После этого уже произошла Полтавская битва (1709 год), где вместе с князем Меньшиковым русская армия под руководством графа Шереметева решительно разгромила шведские войска, захват Риги и Прутский поход.
А в 1718 году состоялся суд над царевичем Алексеем, где Борис Петрович Шереметев ослушался царя и отказался подписать его сыну смертный приговор. По некоторым данным, именно поэтому великий русский поэт и выделял его среди других «птенцов гнезда Петрова» и снабдил его описание прилагательным «благородный».
Первым среди русской знати надевший европейский костюм, человек, принятый при европейских дворах и получивший благословение в Ватикане, Борис Петрович Шереметев не во всём поддерживал политику царя-реформатора, хотя и подписывал письма царю «раб твой Бориска челом бьет». Он всегда находил возможность выразить свою твёрдую христианскую позицию, которая могла отличаться от воли царя.
Когда в 1718 году граф умер, он завещал похоронить себя в Киево-Печерской лавре, с руководством которой неизменно согласовывал свои политические и духовные шаги. Тогда царь Пётр отказал ему в последней воле, перевёз останки в Петербург и упокоил в Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры.
К тому времени в России появились и другие графы из старинных русских родов — в частности, граф Толстой, который заслужил титул своей ролью в доставке царевича Алексея в страну из Европы. Пётр также титуловал Г. И. Головкина (подтвердил титул, полученный от европейского монарха), Н. М. Зотова, Я. В. Брюсса, А. М. Апраксина.
Графский титул помогал поднять значение неродовитых дворян, а также вписать в русскую элиту лояльную знать присоединяемых западных территорий. Он начал возвышаться над родовитой русской аристократией и символизировать богатство и успех.
Последним графом Российской империи стал Сергей Витте в 1905 году, и к 1917 году, когда графские титулы были отменены, число графских родов составляло 281.
«В Российском дворянском собрании (РДС) сегодня не так много графов, — пояснил для редакции «Э-Вести» Предводитель Московского дворянского собрания О.В. Щербачев. — Это графы Бобринские, Шереметевы, Комаровские, Каменские, Ефимовские, Капнисты; пожалованные в эмиграции Вуичи и Толстые-Милославские.
Титул для дворянского рода существовал и до Петра Первого — он либо был, либо не был, и это мог быть только княжеский титул. Князьями в допетровской России именовались потомки владетелей — прежде всего, Рюриковичи и Гедиминовичи. Также татарскую аристократию, как правило, именовали князьями.
В отличие от Западной Европы, сам титул в российской системе местничества значил не так много. Главным была близость к престолу, служебная иерархия (классическая феодальная иерархия в России не сложилась). Многие князья-Рюриковичи были в разы, в сотни раз беднее, и по местнической лестнице ниже нетитулованных родов — тех же Романовых в XVI веке или Морозовых в XVII веке.
Графский титул был введен Петром Первым за экстраординарные заслуги, и «захудалых» графов, в отличие от «захудалых» князей, быть не могло. В XVIII и большей части XIX веков он был синонимом знатности и богатства. Хотя формально титул графа стоял ниже княжеского, графов было, в общем-то немного (по сравнению с князьями), и все они были весьма заметными фигурами».
