На всех международных форумах, встречах, переговорах представителями России — будь то научного мира, будь то официальных учреждений, произносится одна и та же сакраментальная фраза: «В Багдаде всё спокойно». На подмандатных территориях, то есть в отношениях России с бывшими республиками СССР, всё якобы либо стабильно, либо совершенно.
Но если посмотреть на карту, то становится очевидно, что Россия окружена если не горячими точками, то зонами абсолютно турбулентной и неконтролируемой (а лучше сказать, непрогнозируемой) ситуации. В чём же заключается, если не секрет, стабильность, которую якобы обеспечивает Россия, неизменно говоря об этом Западу, в отношениях на своём геостратегическом участке, в своей зоне «стратегической» ответственности?
Чаще всего в западных СМИ говорится о недопустимых ошибках, совершаемых российским МИДом. Раздаются оценки типа «неспособности главы внешнеполитического ведомства России обеспечивать стабильность на постсоветском пространстве». Де-кот уже мышей не ловит.
Я, в свою очередь, хочу взять на себя смелость и сказать несколько слов в защиту главы МИД, поскольку любой на его месте оказался бы под воздействием несущихся в его сторону отравленных стрел критики, но ни лично С. Лавров, ни тем более его ведомство, где трудятся высококвалифицированные специалисты, тут ни при чём.
Проблема содержится в структуре и системе, и, я бы сказал, в самом характере геополитической стратегии, сложившейся в последнее время. Почему от России «отпадают» одна за другой бывшие союзные республики? Вот в чём вопрос.
Как это могло получиться, что за последние 20 лет бывший СССР потерял не только связь и влияние практически во всех республиках (за исключением, возможно, Киргизии, и то под вопросом), но не нарастил ни одной страны, даже средней, не говоря о крупной?
В последние десятилетия существования СССР бытовала такая песенка: «Ни курица, ни птица, Болгария — не заграница». Дело не в Болгарии, а в том, что у СССР, как бы там ни было, была огромная армия (порядка 20 стран) подмандатных территорий, где влияние «пролетарского рая» было определяющим. Причём не будем забывать, что в том числе это были страны, которые не много ни мало были «под носом» у флагмана капитализма — США: Куба, Гранада, Ямайка, целый ряд южноамериканских стран (Боливия, Венесуэла, Никарагуа и др).
Будет странным, если мы не вспомним, что дружественный нам Китай также шёл в фарватере нашей политики — политики единственной «пролетарской» державы того времени, не менее 60 лет. В первые 3 пятилетки этой страны СССР «вбухал» не менее 60% от ВВП Китая для создания её индустриальной базы. Результат развития КНР мы видим сегодня, по целому ряду основных экономических показателей — это сверхдержава, опережающая США.
В чём загадка того, что Беларусь разворачивается к Западу, Молдова практически уже стала прозападной страной (на выборах выиграла ставленница Евросоюза), Украина превращается в мощную экономическую державу, становится сторонницей ЕС и строит свою промышленно-аграрную экономику в противовес России, Грузия становится опасным военно-политическим соперником России на Кавказе, Азербайджан окончательно и бесповоротно попал в орбиту влияния соперника России на юге — Анкары, Армения в смятении ищет союза с Францией и уповает на её поддержку, Таджикистан всё больше тяготеет к Ирану, Туркменистан давно проводит протурецкую политику в Средней Азии? На западном фланге теперь уже все без исключения «буферные государства» имеют антироссийскую направленность.
Что имеет Россия в результате? Через 20 лет после провозглашения своего «суверенитета» — пустота.
Есть ли какие-то зачатки и перспективы в консолидации места и роли России как рэперного звена в развитии всего постсоветского пространства — не думаю. Последний масштабный проект ЕАЭС хорош только на бумаге. Он не имеет какого-то содержательного наполнения. Ни по одному из 12 главных направлений развития этого проекта похвастаться нечем. Так причём здесь «бедный» Лавров? Что вы от него хотите?
Как сказал один мой знакомый профессор испанского университета, «оставьте Золушку в покое, она и так трудится денно и нощно, выполняя непредсказуемые невыполнимые задания злой мачехи».
Я недавно просмотрел комедию Евгения Шварца «Золушка». Там Меркурьев в роли лесничего объясняет королю, которого сыграл Эраст Гарин, смысл смерти людоеда. Король его спрашивает: почему лесничий такой грустный, он что, боится наткнуться в лесу на людоеда? А ему в ответ лесничий отвечает: «Нет, я грустный оттого, что людоед умер». «А почему умер людоед?», — спрашивает король. «А он съел сестру моей жены, которая была менее ядовита, чем та, но всё равно умер». «А почему твоя жена такая ядовитая?». «А потому что ей всегда всего мало!».
Сказка Евгения Шварца звучала во время своего создания как гром среди ясного неба не только потому, что в сталинскую эпоху почти не было комедий (всего в год создавалось 5-8 фильмов), а потому что запуганный, оболганный и забитый народ каждое произведение искусства «обсасывал до косточек», растаскивал его на цитаты. Представьте себе, эта комедия до сих пор жива и воспета всеми как самая проникновенная, честная и правильная сказка. Но, к сожалению, утопия.
А вот что точно не утопия — это выступление на страницах СМИ одного из директоров крупнейшего в своё время think tanks — Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО РАН), который попытался провести анализ международной обстановки, но по глубине анализа и выводам этот анализ вызывает оторопь. Получается, что у страны, которая занимает 1/6 суши, обладающей самыми крупными природными богатствами в мире, нет веса в международных отношениях. Да как это возможно?
У России даже в эпоху Киевской Руси возможности и то были больше в международных отношениях, чем у нынешнего государства! Князь Новгород-Северский Игорь Святославович, хоть и попал в плен к половцам, однако надолго добился замирения с восточными соседями.
Я бы кое-кому посоветовал перечитать нетленное произведение XII века, хотя бы для того чтобы понимать возможности такого огромного мощного (наверное, самого мощного) геостратегического участника международных отношений, каким является Российская Федерация.
Науке следовало бы определять и выделять системные и структурные проблемы, тогда анализ действительно будет способствовать пониманию того, что творится на границах бывшего СССР и поиску пути, по которому Россия может пойти, чтобы упрочить своё положение в регионе и в мире в целом.
