17 июля 1918 года, как пишут Иван Бунин и другие современники, русские не понимали, что происходит, и не могли себе дать в этом отчёт. 300-миллионный народ возлагал надежду на божественное происхождение царя и царской семьи. Ему никто не объяснил, что происходит, как из бутылки вырвался злой джинн, который уничтожает все привычные устои, традиционный русский уклад и православное бытование.
Люди ждали объяснений от того, кто должен был их дать. Для жителя православной страны этим человеком был только Николай Александрович Романов, не Учредительное собрание, ни даже церковь, от которой паства ждала не ответов, а утешения.
Народ, в отличие от политиков и политиканов, считал всё правильно, прекрасно понимая, что такое помазанник Божий. Это неправда, что неграмотный, темный русский народ ничего не смыслит и его надо куда-то всё время вести, как утверждал один из идеологов народничества, известный автор «России под властью царей» Степняк-Кравчинский.
Никакие разночинцы, никакие социал-демократы не понимали исконную русскую культуру. Эта культура никогда не была чужда национальным интересам. Она никогда не была антинациональна, как утверждали большевики. Она не могла быть антинациональной и какого-то не такого класса, ибо она и была тем самым классом и тем самым народом, той самой нацией, о которой пеклись, заботились истинные русские патриоты, которые в доказательство того, что они верят в Бога, готовы были идти на заклание.
Для таких людей смыслом существования было отдать жизнь за свою землю и свой народ. Это было лишь однажды за всю 2000-летнюю историю (со времён Христа) — то был краткий период, обнимающий временное пространство от начала нашествия супостата до конца Крымской кампании и кончины императора Николая Первого, начала процесса освобождения крестьян.
Совершенное 17 июля преступление выразилось то, что в Ганиной яме был сооружен храм Покрова на крови, куда сегодня был совершен крестный ход 150-тысячами человек. Это говорит о том, что огромная масса населения до сих пор знает, что помазание на трон — ритуал чисто российский, но древнейший, истинный и угодный Богу. Начался он даже не в Византии, а в плену еврейского народа в Ассиро-Вавилонии при Навуходоносоре…
Для самого Николая Второго помазание было ключом к пониманию того, почему он должен пройти все испытания, включая унижения, пытки, издевательства, совершенные над ним и его семьей представителями всех трех ветвей власти, начиная с момента отречения (которого не было) вплоть до 16 июля в Доме Ипатьева в Екатеринбурге.
Даже сегодня суть события страстотерпения по отношению к царской семье глубоко необъяснима с точки зрения сегодняшнего дня. Его надо прожить и понять через призму событий той эпохи, 1917 года.
В Доме Ипатьева был совершен акт не просто убийства, а деяние религиозного кощунства. Была перейдена красная линия в сознании русского человека. Ни армия, ни народ, ни тем более дворянство не двинулись ни на йоту. Армия не вышла из казарм, так как патриарх и царь были в стране.
Для народа ни Родзянко, ни Гучков, ни Керенский, не говоря о генералах и чиновниках не имели авторитета. Что уж говорить о кощунственных злодеях, размахивающих цветными лоскутами тканей, с их картавыми зазывными голосами, призывающие к мерзостям, как прохождение в Пасху колонн с комсомольскими хоругвями, где были изображены вместо Богоматери комсомолки и надпись гласила: «Раньше Богоматерь рожала Христа, а теперь комсомольская мать рожает комсомольца».
В глубоко консервативной крестьянской среде видеть кощунство в виде издевательства над религиозным сознанием, над церковью, отягощенное убийством семьи императора, включая детей, было нестерпимо. Это перевернуло сознание людей и навсегда закрыло дорогу к признанию большевистской власти.
Философ Лев Шестов однажды выразил мысль, что после казни царской семьи все преграды не только морального, но и политического свойства были сняты. .
Юрист и нотариус Максимилиан Робеспьер — кумир Ленина, указывал на то, что поскольку во французском законодательстве отсутствует норма легитимного суда над монархом (над королевой и министрами — да, над королем — нет), то ничего другого не остается, кроме как его казнить.
Тем не менее, казнь Людовика во Франции на Вандомской площади с точки зрения революционеров-якобинцев была легитимна. Поэтому французский народ и пошел за своими радетелями.
Но за радетелями, убившими царскую семью, не пошел никто. Неважно, давал или нет Ленин, Троцкий или кто-то соответствующий приказ. Головорезам было позволено совершить глубоко безнравственное злодеяние с точки зрения церковного статуса русского народа, и при этом народу никто никогда этого не объяснил.
Советские историки лукаво изобретают различные формулы исторического объяснения события, которого не существует.
Несмотря на то, что Французская Республика — последователь и преемник событий, связанных с казнью Людовика, а Наполеон, друживший с Робеспьером-младшим, получил власть из рук якобинцев, каждый год 14 июля в день взятия Бастилии приносится покаяние. В речи главы французской республики рефреном звучит, что Франция всегда будет скорбеть над жертвами, понесенными хоть и во благо страны, но вопреки желанию французов.
Россия 17 июля каждого года содрогается от мысли о том, что тогда в Ганиной яме не была поставлена точка в страшной черной истории. Но существует опасность того, что может быть многоточие. Ведь если похоронить останки в Петропавловской крепости — совершить это ритуальное захоронение членов царской семьи, то похоронить останки христианской морали не удастся. Россия не перестанет быть православным государством.
Россия не может быть страной буддизма, кришнаитов или другого вероисповедания. Это страна, где титульная нация исповедовала вполне конкретную религию, которая определила национальное лицо, её культуру, бытование, экзистенциальные цели и её судьбу.
