Август 2019 года — месяц юбилея: все мировое сообщество подводит итог 20-летнего пребывания у власти преемника Бориса Ельцина в Кремле.
Было бы примитивно и, конечно, необъективно утверждать, что Запад не поддержал нового обитателя московской крепости лишь только потому, что последний был ставленником самого дискредитированного за последнее послевоенное время российского лидера.
Он очень быстро разочаровался в сменившем в кремлёвских кабинетах Михаила Горбачева бунтаре и человеке без особой идеологической ориентации, притом явно противоречивом руководителе. Бывший член Политбюро, а ныне бунтарь и либерал Борис Ельцин для многих на Западе, да и в мире вообще, стал одиозной фигурой. Его стиль руководства превратился в образец неприемлемых форм отношения и к людям, и к институтам власти. Престиж российского руководства, да и страны в целом, стал резко падать. На этом фоне любая появившаяся фигура рассматривалась бы только в этом контексте.
Последователь и преемник Бориса Ельцина поначалу не отрывался от авторитета и курса предшественника. Запад недоумевал.
По прошествии 20 лет можно констатировать 2 вещи: первая — Запад, пусть все ещё с большими оговорками, но надеется на сближение со своим lebenstraum — жизненным пространством. Объем торгово-экономических отношений, который может давать Россия и прилегающее к ней евразийское пространство, сулит немыслимый в современных условиях мировой экономики доход Западу (3 триллиона долларов за 10 лет — расчёты экспертов). Таких высоких показателей нормы прибыли региону не дают ни США, ни Азия, ни Африка, ни тем более Латинская Америка.
Вторая — для того чтобы выжить в условиях продолжающегося спада влияния в международных отношениях, высокой конкуренции с США, оттягивающими на себя Центральную и Восточную Европу (оставляя по сути дела европейскому ядру — Германии и Франции — очень небольшое число европейских сателлитов) Западной Европе необходимо противостоять тому, что в обозримом будущем превращает мировое сообщество по сути дела в здание с очень сильным влиянием китайской архитектуры.
По прошествии этих 20 лет становится понятным одно: кто бы ни пришёл на смену нынешнему руководителю в Кремле, место и роль России в мировом сообществе будет сводиться к роли не коренника, а пристяжного (вспоминая русскую тройку). Китай вырывается вперёд, превращаюсь в реальную супердержаву. Уже пошло третье десятилетие, как эта азиатская страна демонстрирует самые высокие темпы роста в мире — 7-12% в год. Объёмы годового роста промышленности — ещё выше. Технологический разрыв КНР с передовым и странами стремительно сокращается. В этих условиях Россия превращается в страну догоняющего развития. Ей ничего другого не остаётся, как трансформироваться в технологический и сырьевой придаток азиатского монстра.
Разрыв между Западом и Россией не может носить стратегического характера. Но Россия по целому ряду причин не может играть самостоятельную ведущую роль в этих отношениях. Главная причина здесь в том, что страна прочно заняла место хоть и первой скрипки, но не в своём оркестре. Оркестр исполняет музыку под руководством китайского дирижёра. В будущем мировом сообществе, где наметились две сверхдержавы, место России в том оркестре, где главную скрипку играют азиатские партнёры. Помимо Китая, мы видим серьёзное сближение Москвы с Тегераном и Анкарой.
Такая органиграмма очень беспокоит Запад, и прежде всего Европу. Главный переговорщик, отряженный на ведение дел с Россией — Германия — сама претерпевает большие и радикальные изменения. Эра Ангелы Меркель заканчивается, и ей на смену — хотим мы того или нет — придут те силы, которые будут ещё жёстче исповедовать идеологию атлантизма.
Запад на рубеже 1990-х упустил шанс протянуть руку помощи России в начинаниях по её модернизации. Кто-то скажет и сейчас — хорошее дело начать никогда не поздно. Но надо понимать, что ставки изменились, и они настолько высоки, что непонятно, пойдёт ли теперь на них и сам Запад.
