13 августа то ли 1926, то ли 1927 года родился выдающийся испанец, сын галисийца Анхеля Кастро и его домработницы, родившей ему до брака пятерых детей Лины Рус Гонсалес. Фидель Кастро был лидером Кубы с 1959 по 2008 год, придя к власти в результате Кубинской революции.
Мой отец как испанец из СССР был рекрутирован для работы в качестве советника на 5 лет в Республику Куба. Я видел лично много раз Фиделя Кастро, а Че Гевара был начальником моего отца.
Сегодня я выскажу несколько личных впечатлений о Фиделе, пусть они останутся в истории.
Это был выдающийся, безусловно харизматичный лидер, получивший прозвище «эль кабальо» — конь за то, что был человеком потрясающей энергии. В одну из поездок в Португалию — Лиссабон, будучи уже пожилым человеком, он непрерывно говорил несколько часов. Как говорил Фидель — так он и действовал.
Фидель Кастро сызмальства, по рассказу его окружения, всем вокруг доказывал: «то, что я сказал — то я и сделаю!». Но всё, что он декларировал в начале своей коммунистической карьеры, было провалено. Единственным исключением стало то, что то, что он обещал испанцам, приехавшим из СССР помогать кубинской революции, он действительно выполнил: разрешил их женам купить по норковой шубе, работавшим на него не менее трёх лет — приобрести по машине «Волга», а также разрешил немного накопить денег и вывезти их в СССР.
Во время первой поездки в США уже в качестве лидера Кубы, Фидель на голубом глазу заявлял: «Я вам ещё раз повторяю, я не марксист, я не коммунист». В то время велись переговоры с американской администрацией о покупке кубинского сахара по прежним льготным ценам.
По версии, изложенной в учебниках по мировой экономике, мнение Кастро изменилось после отказа Эйзенхауэра покупать сахар по прежней цене из-за недееспособности нового кубинского руководства, в отличие от предыдущего правительства ефрейтора Фульхенсио Батисты. Фидель на Рождество 1960 года совершил молчаливый переворот на Кубе и на балконах Гаваны рядом с флагами 26 июля стали появляться флаги красного цвета. Об этом хорошо пишет журналист-правозащитник, проживающий в Испании — Кабрера. Он стал известным публицистом — специалистом по эволюции Ф. Кастро.
Тогда Куба подружилась с СССР, в Гавану после Сергея Михайловича Кудрявцева был назначен новый посол — бывший спецкор ТАСС Александр Алексеев. По слухам, Фидель сообщил Хрущеву: «Я никого другого в качестве посла не хочу». Это был беспрецедентный случай в истории дипломатии.
Однако сегодня не будет вестись речь о характере Кубинской революции, она чиста и непорочна, как все революции в мире. Речь пойдёт о словах Фиделя о процветании (разумеется, социалистическом) собственного народа Кубы.
Никогда не забуду конец его речи во время суда над ним по итогам неудавшейся прелюдии Кубинской революции — нападения на казармы Монкада: «Какой бы приговор вы ни присудили мне, история меня оправдает». Он обещал привести народ к свободе.
До сих пор взахлеб читаю религиозные беседы Фиделя со священником Фреем Бетто: «Когда мы атаковали Монкаду, у меня уже были марксистские убеждения, — говорит Фидель. — Я приобретаю их в университете, читая революционную литературу…Только на третьем курсе университета я уже действительно вступаю в контакт с революционными идеями, с революционными теориями, с «Коммунистическим манифестом», с первыми произведениями Маркса, Энгельса, Ленина. И сказать по правде, особенно большое, огромное впечатление произвёл на меня «Коммунистический манифест»…».
Фидель Кастро был образованным человеком, это отмечали многие из его ближайшего окружения: от Эрнеста Хемингуэя и кончая Габриелем Гарсия Маркесом, как подчеркивали его потрясающую трудоспособность: сколько за сутки он проглатывал книг и печатных слов! При этом они его цитируют: Фидель Кастро в 13-летнем возрасте, впервые прочитав коммунистическую литературу, восклицал: «Мне так нравится коммунизм, что я даже вступил бы в компартию, если мне пообещали бы, что я стану Сталиным».
Этот человек на спор мог на велосипеде врезаться в стену, лишь бы только выиграть пари, что он на всей скорости не свернёт и вмажется в стену.
Потрясающая личность. Я видел толпы, по всей видимости многотысячные, на площади Революции в Гаване, которые скандировали на одном дыхании, отвечая на вопрос Фиделя «Ла луча континуа?» (борьба продолжается): «Аста ла мета финаль!» (до конечной цели).
Теперь вы поняли, что это был за человек, что двигало им и какие задачи он ставил перед Латинской Америкой, мировой экономикой и Движением неприсоединения?
Вспоминается анекдот, ходивший среди испанской диаспоры в Гаване долгие годы. На одном из митингов к Фиделю подошел старик, живший по соседству с ним в провинции Орьенте, и сказал: «Фидель, у твоего отца был маленький кусочек земли, а теперь у его сына весь остров (имеется в виду вся республика Куба)».
Этот анекдот был известен всей Кубе и за её пределами, потому что когда однажды Фидель посетил свою историческую родину — город Луго в Галисии, откуда его отец приехал на заработки на стройку на Кубу, ему из толпы напомнили эту фразу как добрую шутку (его фишка — выступать на митингах), но корреспонденты подхватили этот вопрос.
Напомню, что гальего — галисиец, это общее название для испанцев, проживающих на Кубе. В других латиноамериканских странах оно тоже часто применяется ко всем испанцам, но в случае с Фиделем это 100% попадание, потому что Фидель — галисиец по отцу.
Я, неоднократно подолгу живший на Кубе как в детстве, так и в более позднем возрасте, часто слышал «ойе мэ, гальего» (эй ты, галисиец), хотя я про происхождению баск. В силу того, что я не мог отделаться от своего сэссео — межзубного фрикативного звука, безошибочно попадал в зону особого внимания и скрыть, что я иностранец, не мог.
Фидель Кастро имел очень правильные, красивые и масштабные мысли. Ни один латиноамериканский лидер (это было его основным предназначением, а отнюдь не лидер неприсоединения) не предлагал Латинской Америке советский вариант развития для их национального социально-экономического пути развития.
Я неоднократно посещал экономфак Гаванского университета и слышал, как если бы я попал в 1960-1970е годы в СССР, непрерывные пророческие цитаты Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Владимира Ульянова. Я приходил, потому что меня приглашали из особого уважения ко мне как к учёному и ученику признанного и горячо любимого кубинцами профессора Е.А. Косарева, с которым я и моя семья были дружны долгие годы.
Евгений Аполлинарьевич был замдиректора Института Латинской Америки АН СССР и большой друг Кубинской революции. Профессор Косырев многие годы работал с Раулем Пребишем — нобелевским лауреатом по экономике, автором теории периферийных полюсов развития. Куба следовала этой теории не на словах, а на практике. Так, она стала одним из центров периферийного развития тогда, когда Москва исповедовала теорию «трёх полюсов развития капитализма» (Япония, США, Западная Европа).
Идей было очень много, но денег было очень мало. Наука на Кубе практически не финансировалась, а СССР, которые предлагали всё: от гвоздей до ракет, не могли давать деньги ещё и на идеи продвижения революции в Латинской Америке. Это брал на себя тщедушный бюджет Коммунистической партии Кубы, который по мере сил позволял кубинцам участвовать в крупных конференциях, в том числе в рамках ЭКЛА.
Самое страшное во всей этой истории — у Кубы вместе с Институтом Латинской Америки АН СССР действительно было много правильных идей, но на поверку все проекты по освобождению латиноамериканской экономики от зависимости от Дяди Сэма требовали невероятных вложений.
США по понятным причинам вкладывали астрономические суммы в Латинскую Америку. Сопоставление с подобными вложениями в Европу — один к ста в пользу Латинской Америки. Самые большие делались в качестве прямых иностранных инвестиций и ноу-хау в Большую Пятерку (Бразилия, Мексика, Аргентина, Чили и Перу). Что могла противопоставить Куба даже с учетом поддержки СССР? Ничего.
Идеалистические прожекты наподобие «Освещённого пути» в Перу, тупамаросов в Уругвае, движения «Мир» в Колумбии и движения капитана Чомина в штате Чиапас в Мексике (всего 115 движений национально-освободительного толка) были не более, чем идеологемами кубинского руководства, растянутыми во времени. Кульминацией была так называемая «Боливийская авантюра» Че Гевары.
Все идеи по развитию мировой экономики моделей поступательного развития по типу кубинской экономики терпели крах одна за другой во время пребывания Фиделя Кастро у власти. Все видели ухудшающееся положение кубинцев, где единственным достижением (и то ставящимся под сомнение ВОЗ) было всеобщее медицинское обслуживание населения.
Западная печать всегда с издевкой писала о том, что Кубинская революция помимо экспорта революций предпринимает экспорт врачей. И в самом деле, Республика Куба неоднократно реагировала на помощь в этой сфере «особо нуждающимся странам», от Никарагуа до Гондураса и Гватемалы, от Сальвадора до Чили и Перу.
Я изучал выступления Фиделя Кастро по части мировой экономики на форумах, симпозиумах, конференциях, вплоть до докладов в Генассамблее ООН. Они поражают размахом.
Фидель вселял однозначную уверенность благодаря напору и страсти всем лидерам латиноамериканских стран, что они могут добиться для своих национальных экономик существования без США и даже вопреки США.
Я всегда говорил, что с уходом из земной жизни Жириновского политическая жизнь потускнела. Он не был защитником интересов народа, но был мастером ораторского искусства. Если Владимир Вольфович был оратор одной аудитории, то Фидель Кастро затмил всех ораторов XX и XXI века и был кумиром всех аудиторий без исключения, как бы они к нему ни относились: лояльно или нет.
Все идеи Фиделя живут, но ни одна кроме упомянутой, к моему великому сожалению и несмотря на моё благосклонное отношение к этому человеку, не реализовалась.
