У всех на слуху тема испанцев в России, потому что у всех на слуху испанские дети в эпоху СССР. Прольём и мы свет на тёмную сторону Луны в этом вопросе.
Разговор на тему об испанских детях войны, так называемых «детей республиканцев», может быть столь же долгим, сколь и объёмным и значительным!
Сегодня, в дни празднования завершения Гражданской войны в Испании (напомним, что война проходила в 1936-1939 годах), мы бы хотели обозначить, насколько это возможно, в рамках очень скромной по объёму статьи лишь один значительный аспект этой поистине масштабной драмы в Европе — посвятить несколько строк теме детской эмиграции в СССР.
В разговоре об испанских детях можно привести огромный перечень проблем, с ними связанных: политическое заложничество, политическая эмиграция в СССР, мировое коммунистическое движение, существование Испанской Республики после её падения в 1939 году, разделённые семьи, «Испанское Золото», взаимоотношения компартии Испании с политическим руководством СССР, судьба испанских детей во время Великой Отечественной Войны, судьба испанских детских домов в СССР (а их было немало — в общей сложности 21), наконец, судьба интернациональных браков в СССР, судьба вернувшихся в Испанию испанцев, воспитанных в СССР, судьба испанцев из СССР в других странах Европы и даже мира (например, в период становления революционной власти на Кубе), и так далее и тому подобное. Список может быть очень длинным и бесконечно объёмным.
Наша тема сегодня — это тема отношений испанских детей, а затем и испанцев, с политической властью в СССР, поскольку нам кажется, что эта тема меньше всего освещалась как в научной, так и в публицистической литературе не только в Испании, но и в России.
Итак, развеем миф о том, что испанские дети в СССР — любимые чада политического руководства и в целом советского строя.
Забегая вперёд, хочу сразу сказать, что ни о каком привилегированном положении испанцев в СССР не могло быть и речи по целому ряду обстоятельств, а не по какому-то одному из них. СССР было многонациональным государством, которое, по задумке властей, должны были строить «пролетарии всех стран», а не только «пролетарии» какой-то одной отдельно взятой страны. Отсюда следовало униформирование, нивелировка всех национальностей, что, впрочем, и поставило испанских детей в ряд других из многих стран мира. Я сам много раз был в так называемых пионерских интернациональных лагерях, где были дети из 12 стран мира: от Греции до Ирака и Бангладеш.
Автор этих строк свидетельствует не только потому, что имеет прямое отношение к свидетельству событий столь давней и столь недавней истории, но сам является частью этой истории. Причём по целому ряду причин: не только по факту причастности к ней по семейным соображениям, но и по причине того, что он долго и подробно занимался темой испанцев в СССР и российско-испанских отношений в целом.
Мифологема о том, что испанские дети были привилегированным классом (как тогда говорили: в России единственный привилегированный класс — это дети, а испанские дети — это особо привилегированный класс) — это ничто иное как туристический топик в длинном реестре топиков, присущих российско-испанским отношениям.
Этот набор широко известен. Первое — это помощь СССР Испанской Республике, второе — военная помощь Советов вооруженным силам одной из противоборствующих сторон, третье — это вывоз испанской республиканской казны на территорию СССР, участие советских представителей в политической жизни Испанской Республики. Ну, и в этом списке на особом месте — беспрецедентный в истории двусторонних отношений СССР с кем бы то ни было из европейских стран того периода — вывоз и размещение на своей территории большого количества испанских детей, которые исчисляются довольно весомой цифрой — 3.5 тысячи человек.
Здесь сразу хочется отметить, что вывоз испанских республиканских детей в последний период Гражданской войны в Испании (с 1937 по 1939 годы) направлялся в огромное количество стран, а не только в СССР. Такими странами были Франция, Бельгия, Голландия, Великобритания, Мексика, Швейцария — в общей сложности, около сорока стран. Сразу хочу сказать, что большая часть испанских детей уехала вовсе не в СССР, а во Францию и в Бельгию. И только дети, вывезенные в СССР, стали, по замыслам политического руководства этой страны, частью советской политической действительности.
Испанские дети в СССР долгие годы (не только в последние годы, предшествующие Великой Отечественной Войне, но и даже после кончины И.В. Сталина) стали постоянным политическим рефреном в советской пропаганде, обращённой лицом во внешний мир. Две темы здесь подвергались ожесточённому акценту: особые (бытовые) условия жизни испанцев и особо привилегированное положение в плане получения образования и карьеры. Другими словами, делался недвусмысленный намёк на то, что власти создавали особые условия для «продвижения» испанских детей по социальной лестнице.
Как Вы понимаете, ни того, ни другого не было. А что было? Было то, что существовало для всех: обычные бытовые условия. Что касается получения образования, то на поверку выходило, что отнюдь не все испанцы получили высшее образование. Статистика говорит об обратном: высшее образование получили меньше половины тех, которые могли его получить. Но те, которые получили это высшее образование, должны были во всём объёме пройти весь путь «трудового человека». Мой отец, хотя и получил высшее образование, но сделал это ценой собственного здоровья, параллельно работая на заводе бригадиром, став им после длительного трудового стажа, начавшегося в 12 лет.
Ещё один миф — это так называемые «привилегированные детские дома для испанских детей». Детские дома для испанских детей были разбросаны по самой что ни на есть широкой географии огромной страны: от Ленинграда и Москвы до Казахстана и Башкирии.
Что правда, то правда — условия проживания для испанских детей с 1937 по 1941 годы были самыми счастливыми и самыми благополучными в жизни этих несчастных маленьких существ (испанские дети приехали в СССР в самом различном детском возрасте, в основном от 5 до 12 лет, но были случаи, когда детям был год от роду). Нормы, по которым принимались дети для отправки в СССР, были в основном от 5-12 лет, иначе их не принимали.
Большая часть испанских детей в СССР были выходцами либо из Страны Басков, либо из Астурии. Детей из других частей Испании — Мадрида, Каталонии, Мурсии, Галисии — было единицы. Например, из провинции Кастилия-Леон прибыл только один ребёнок по фамилии Таскон.
Конечно, вместе с испанскими детьми в СССР приехало большое количество взрослых испанцев: например, группа испанцев-военнослужащих из рядов армии Испанской Республики, а также множество политических руководителей, в основном из числа компании Испании (но не только, были представители других партий и общественных организаций), деятелей культуры (например, семьи великих испанских поэтов Антонио Мачадо и Мигеля Эрнандеса). В общей сложности, число испанцев, находящихся на территории СССР в те предвоенные годы, варьировалось от 3.5 до 5 тысяч человек.
Роль и место испанцев в экономике, общественной жизни СССР был достаточно заметными, поскольку советская печать, особенно советская специализированная пресса, уделяла испанцам пристальное внимание, это правда. Но среди испанцев не было большого количества так называемых резонансных фигур, которые особым образом звучали бы в огромной пропагандистской полифонии тех лет. Было несколько известных художников, скульпторов, спортсменов, государственных и политических деятелей, но сказать о том, что испанцев двигали каким-то особым образом вверх на социальном лифте — это и ложь, и чистая утопия.
Испанцы принимали участие в становлении экономической жизни в первые годы Кубинской революции, и заметно оказали влияние на становление советской экономики. Мой родной дядя в возрасте 20-21 года был поставлен прорабом на самой большой стройке тех лет — он работал на строительстве самой крупной в мире (по тем временам) электростанции — Куйбышевской. Как он сам говорил, ему довелось командовать огромной армией — несколько тысяч рабочих, в основном заключённых.
Возможно, об этом говорилось неоднократно, и такие слухи, никогда не подтверждённые, долгие годы ходили в испанской среде в Москве — якобы в головах политического руководства СССР той поры (накануне начала Второй Мировой Войны) циркулировала идея о создании специальных подразделений и вообще кадров из числа испанских детей для расстановки на руководящих ключевых должностях в так называемой «будущей Испанской Социалистической Республике», которая могла бы быть провозглашена уже вскоре после 1939 года. Но, как Вы понимаете, это была ещё одна мифологема, которая охотно и до сих пор имеет хождение в среде «продвинутой московской интеллигенции».
Меня совсем недавно в лоб об этом спросил бывший министр в правительстве Гайдара: «А правда ли, что испанских детей готовили, чтобы они потом возглавили новую молодую Испанскую Республику?».
Эту тему я не могу обойти, поскольку мой отец был одним из тех, о ком чаще всего и думали в разговорах на эту тему. Как мне объяснил его родной брат — мой дядя — причиной таких размышлений было то обстоятельство, что мой отец был воспитанником особо привилегированного, как считают некоторые, детского дома в городе Одесса.
Одесса — южный портовый город с мягким климатом, по своим природно-климатическим условиям похожим на средиземноморский, на Южную Испанию. Там размещалось два детских дома — один имени Кирова, второй — имени Семашко. Тот, который был имени Кирова, считался более образцово-показательным, поскольку он был под особым протекторатом властей. Но, в принципе, условия обучения и жизни в двух детских домах были сходными. Замечу сразу: никаких специальных дисциплин, которые говорили бы об особой подготовке этих детей к якобы особой будущей профессии — будущих советских руководителей на испанской ниве — не было.
Преподавались абсолютно все те же дисциплины, как и в большинстве подобных детских домов, может быть, в какой-то мере особенностью этого детского дома им. Кирова было то, что там было очень много спортивных дисциплин, дисциплин, связанных с производством. Был, например, такой предмет как кинология (умение работать с собаками). Но практически не было дисциплин общегуманитарной подготовки. Не говоря о том, что все дисциплины давались на испанском языке, а все сотрудники детского дома, включая воспитателей, были испаноязычными. Исключение составлял директор и несколько человек технического персонала.
Но грянула война (кстати, она началась в Одессе, откуда перекинулась на остальную европейскую часть), и бедные испанские дети, не говорящие по-русски, находящиеся в особых условиях проживания, предоставленные сами себе, стали пробиваться «к своим», пройдя через огонь, воду и медные трубы (через все тяготы, ужасы и кошмары линии фронта, с большими потерями и человеческими жертвами), прошагав огромную территорию от Одессы до Саратова, а от Саратова до Тбилиси, где они, наконец, получили временную передышку, начав работу на механическом заводе при аэродромах.
Только после окончания войны холодные, голодные, замёрзшие и зачастую потерявшие связь со своими семьями в Испании, стали получать разрешение на возвращение в крупные города и в Москву.
Большая часть испанцев в 1956-57 годах получила разрешение на то, чтобы вернуться на историческую родину. Надо признать, что многие семьи в Испании не приняли странных советских испанцев с их искалеченной (по их критериям) человеческой психикой. Как ни странно, многие такие испанцы вскоре после возвращения в Испанию вновь вернулись в СССР. Я лично знал несколько таких семей. Можете себе представить психологическое состояние людей, которые всю жизнь мечтали вернуться к своим родителям, но вернувшись не смогли с ними жить, поскольку стали людьми с другой планеты.
Но всё-таки большинство испанцев, вернувшихся на родину, так и осели в Испании, хлебнув теперь лиха на своей новой старой родине. Так, например, мой родной дядя 8 лет не мог получить работу по специальности (хотя он был человеком с высшим образованием), потому что штамп в его паспорте говорил о том, что он был социально опасным — приехал из Советского Союза. Почти до конца жизни генерала Франко (до 1975 года) эти так называемые «советские испанцы» были под подозрением у испанских властей и особого продвижения (может быть, за исключением каких-то единиц) в испанской экономической жизни они не имели.
Ну, а что испанцы в СССР? Что эти несчастные люди, дважды потерявшие родину (сначала Испанию, а потом СССР) получили взамен за свою трагическую судьбу? Было ли у них какое-то моральное, материальное или иное вознаграждение со стороны властей, какая-то компенсация за ту драму, которую пережили дети, попавшие на чужбину? И их родители, по политическим мотивам на протяжении 30 лет не могущие получить их обратно в свои объятия?
Я, честно говоря, ничего о каких-то особых достойных внимания вознаграждениях никогда не слышал, и думаю, что их и не было. Все они прошли трудовой фронт, Великую Отечественную Войну (мой отец — участник ВОВ), Кубу — везде власти их использовали по полной программе. На Поклонной горе стоит базилика, посвящённая 125 испанцам (в основном детям), которые погибли с оружием в руках на стороне советской власти в боях с германским фашизмом. Мой отец принимал участие в боевых действиях, о чём можно прочитать в известной книге Медведева «Это было под Ровно».
Никаких особых орденов, медалей, благодарностей, материальных и социальных благ у них не было. Но что было — это точно — это множественное использование их крепкого морального духа и большой любви к своей испанской родине.
Мне известно, что в эти дни в ряде мест в Москве проходят «круглые столы», конференции, посвящённые мемориальным датам, связанным с окончанием Гражданской войны в Испании и с 90-летием прибытия испанских детей в нашу страну.
Хочется обратиться с призывом к здравому смыслу людей-организаторов этих круглых столов и прочих мероприятий с тем, чтобы они прекратили полифонию об особом месте и роли испанцев в советской жизни и об особом, якобы специальном, отношении к ним советских властей.
Это будет и честно, и справедливо, и исторически правдоподобно.
А то у людей формируется мнение, что испанцы в СССР жировали-пировали и наслаждались жизнью, и в ус не дули. А на самом деле они были, как и все прочие советские люди, заложниками известных исторических обстоятельств — и пикнуть не могли.
В завершение хочется сказать только одно: особая роль историков-страноведов в этих вопросах велика. Школа испанистов во главе со Светланой Петровной Пожарской и Маркленом Тихоновичем Мещеряковым, к моему великому сожалению, ушла. И появилось широкое раздолье, и искус у молодёжи писать об этой странице истории — испанские дети в СССР — как Бог на душу положит.
В качестве последнего примера хочу сказать, что Гражданская война в Испании не закончилась с вступлением 28 марта 1939 года войск генерала Франко в Мадрид, а закончилась она лишь в момент сложения с себя полномочий Испанского Республиканского руководства в эмиграции и Баскского республиканского правительства также в эмиграции, ну уж в крайнем случае можно считать датой окончания Гражданской войны в Испании сложение оружия последними регулярными республиканскими частями в долине Аран в Пиренеях в 1967 году.
