16 сентября 1992 года произошло удивительное событие: падение (девальвация) фунта стерлингов по отношению к немецкой марке, которая сделала английскую валюту навсегда слабой, а немецкую — сильной, и показала всему миру силу и возможность финансовых спекуляций.
Приписываемая Джорджу Соросу роль единственного демиурга события не подтверждается. Безусловно, роль и место финансовых спекулянтов в известных вопросах велика, но сказать, что именно скандальный миллиардер, потихоньку и понемногу многие годы собиравший фунты стерлинги, в одночасье продал их на рынок и тем самым обрушил его — бред сивой кобылы.
Мифы, мифы и ещё раз мифы.
На самом деле, мифы и «инсайдеровская информация» играют колоссальную роль в жизни финансовых рынков. Достаточно сказать, что премьер-министр Англии той поры Джон Мэйджор отменил свою поездку в Испанию и вернулся в страну, как только ему доложили, что защитить курс фунта стерлинга перед лицом надвигающейся катастрофы невозможно.
Интервенции дорого обошлись Туманному Альбиону — усилия центрального банка и поднятие процентных ставок в Великобритании стоили более 3.3 миллиардов фунтов стерлингов. Деньги были потрачены впустую.
Начиная с этого момента стало понятно, что Великобритания рано или поздно покинет Евросоюз, ведь после «чёрной среды» она вышла из ЕВС (Европейского валютного союза) и её примеру последовала Италия. Пошатнулись не только позиции английского фунта, но также итальянская лира и испанская песета.
Великобритания сразу поняла не на словах, а на деле, что Европа (прежде всего, Германия и Франция) не собираются не только поддерживать курс британской экономики, но и солидарно выступать вместе с ней на международных валютно-финансовых рынках. Эра Трёхстороннего союза Англии, Германии и Франции как остова «будущего возрождения Европы» по Освальду Шпенглеру рухнула в одночасье.
Досужие домыслы продажных борзописцев о том, что Великобритания — кошка, ходящая по крыше сама по себе — несостоятельны. Страну принудили к брекситу давние коллеги-конкуренты тем, что если они и могли поддержать страну в трудную минуту, то не захотели!
Безусловно, роль финансовых спекулянтов в том конкретном эпизоде была велика, но она не была, во-первых, такой примитивной, как её описывают экономические обозреватели (скупка втихаря валюты, а затем выброс её на рынок), во-вторых, приписывать событие такого масштаба одному финансовому спекулянту Джорджу Соросу (якобы полтора миллиарда фунтов он заработал за 1 день) невозможно: события настолько грандиозны, что роль Сороса как демиурга не подтверждается арифметически.
Джим Тротт, бывший главный дилер Банка Англии, констатировал: «Кавалерией этого процесса был Бундесбанк». До трейдеров дошли новости о том, что глава немецкого Бундесбанка выступает за девальвацию британской валюты, считая усилия по её спасению тщетными.
Событие произошло накануне референдума во Франции по Маастрихтскому договору, который состоялся 20 сентября 1992 года. Он был одобрен 51% голосов, хотя до «чёрной среды» предварительные опросы показывали, что 58% населения против. Этот референдум положил основу существованию Евросоюза как интегрированного объединения европейских стран и появлению единой валюты — евро.
