Умер Николай Рыжков — выдающийся общественный, государственный советский деятель, который стяжал славу человека, являвшегося своего рода противовесом посткоммунистическим реформам, авторство которых приписывают его начальнику — М.С. Горбачеву.
С Николаем Ивановичем я встречался несколько раз как на конференциях, так и в Госдуме. Я с ним подробно общался лишь однажды, когда меня — начинающего учёного, младшего научного сотрудника ИМЭМО, ему представил академик Абалкин.
Рыжков был замкнутым, малословным, неулыбчивым, всех называл по имени-отчеству (в отличие от Горбачева, который всех звал по фамилиям), и меня в том числе.
Николай Иванович задал мне тогда несколько вопросов относительно переходного периода в Испании (от диктатуры к демократии). В частности, его интересовали подробности Пакта Монклоа. Меня не удивила эта любознательность — о Рыжкове сложился миф как о человеке интеллигентном и любящем интеллигенцию, поддерживающем академическую науку. Однако сходные вопросы мне задавали и другие члены команды Горбачева, в первую очередь А.Н. Яковлев. Видимо, в их головах зрела мысль о том, как можно использовать опыт испанского Транзита в советских реалиях.
Николай Иванович был весьма противоречивой фигурой даже на фоне советского политического класса.
Начало реформ М.С. Горбачева отождествляют с ним, который стал первым, кто донёс до генерального секретаря информацию о том, что не менее четверти экономики страны «уходит в песок».
Сейчас экономика страны переживает сходную ситуацию, но ни о каких реформах не может быть речи. Несомненный лидер России — В.В. Путин, идёт на пятый срок даже без программы и тем более без плана кардинальных реформ. Рыжков был человек реформ.
Западная печать, особенно левая называет Николая Ивановича Рыжкова бледной тенью М.С. Горбачева в первую очередь потому, что экономическая роль его была не столь заметна, как политическая роль его коллеги академика А.Н. Яковлева — «серого кардинала Перестройки».
Н.И. Рыжков был не просто крупным экономистом. Он был крупнейшим хозяйственником. Ему выпала нелёгкая роль спасителя отечества, хотя он состоял во всех без исключения кланах советского периода и напоминал известную сказку про Колобка, который ушёл и от дедушки, и от бабушки. Но зато такая политика прохождения между Сциллой и Харибдой позволила выдающемуся политическому, общественному и государственному деятелю продлить свои бренные дни, занимая своё заметное место в современном российском ареопаге: он до последних месяцев жизни был народным представителем.
Утверждать, что Рыжков был чуть ли не антиподом и противовесом либерально-монетаристских концепций (в реальности их вовсе не существовало) Горбачева — вымысел советских фундаменталистов, людей, которым цепляться не за что. Вся советская академическая наука во главе с Абалкиным, Шаталиным и Николаем Шмелёвым и боролась-то с идеями Н.И. Рыжкова, который как никто стоял на страже незыблемости и категоричности тезиса советской поры о сохранении модели советского эгалитаризма.
Н.И. Рыжков был не просто противником рынка, но ярым защитником советского типа эгалитаризма, сродни самым крайним формам азиатского способа производства. Таких, какие ещё существуют на земном шаре, хотя и являются атавизмами и рудиментами советской модели. Но Николай Иванович олицетворял собой государственного деятеля и учёного, стоявшего на позициях допустимости обновления советской экономической модели.
По существующей в советской политической деятельности традиции клясть всех, кто был наверху я не буду. Я должен признать, что для своего времени и политического момента пребывания Горбачева у власти Н.И. Рыжков сыграл несомненно позитивную роль. Если бы не он, то эйфория политического блока реформаторов как цунами охватила бы всё общество ещё в 1985 году.
Величие этого крупного политика несомненно связано с человеческой попыткой в силу своих воззрений и границ своей моральной ответственности проводить в жизнь ту единственную экономическую политику, которую он знал. Он исповедовал эти взгляды. Других концепций он попросту не знал.
Говорить о Н.И. Рыжкове как о реформаторе — это всё равно что сожалеть о Моцарте, который не писал военных гимнов и не является автором знаменитой «Славянки». У него была другая историческая роль. Одновременно в силу того положения (как своего личного, так и общественно-политического), он несомненно вёл себя порядочно и достойно настолько, насколько это мог делать человек его воспитания, уровня и понимания жизни. Был последним кавалером советского коммунизма…
