23 декабря 1777 года родился Александр Первый, ставший первым российским императором, вошедшим на коне в Париж. С его именем связана вся новая и новейшая история России как части мировой политики.
Именно этот император создал всю государственную машину современной России (тогда появились первые министерства). Его внешняя политика признана самой блестящей в истории российского государства.
Александр Первый через Венский конгресс заложил Третью мировую систему (вслед за Вестфальской шла Венская). Вся современная геополитическая структура основана на его достижениях.
Да, действительно, Клеменс фон Меттерних, англичане во главе с лордом Робертом Кэслри, Шарль Морис Талейран де Перигор приложили к Венскому конгрессу и его решениям свои холеные пальчики. Но вершил судьбами мира победитель, а им был один человек на земле — российский император Александр Первый.
Советую прочесть воспоминания Талейрана относительно того, как наш император вел мировые дела. Он никогда не опускался до «мелочей», под таковыми подразумевая судьбу европейских государств и монархий. Он мыслил крупными категориями: выходом России в Азию (отсюда пошла пословица «помыть русский сапог в Индийском океане»), захватить Босфор и Дарданеллы (о том, что Константинополь будет русским городом вопрос даже не обсуждался, был решен).
Судьба США и всех колоний Великобритании, включая сам Туманный Альбион, Александром Первым определялась не иначе как через призму российских интересов, причём далеко не геостратегических, а приземленных и тактических.
Это была его идея танцевать, плясать и тратить целые бюджеты европейских стран на развлечения в течение двух месяцев прохождения конгресса в Вене. За чаепитием и улыбками дам, под покровом царствующего флера разворачивалась панорама далеко идущих российских интересов, которые простирались за край ойкумены.
Российский император платил своим наймитам — шпионам, которые были главами правительств и государств половины мира. Он это делал не потому, что у него было немерено денег (это само собой), а потому что ему отказать в «малости» никто не мог.
Самый архетипичный пример — Талейран. Интересно то, что в своих воспоминаниях в главе, посвященной первой встрече с Александром Первым, не только не скрывает услуг главе враждующего государства, но подчеркивает, что для него было огромной честью услужить выдающемуся государственному деятелю.
Окружение вспоминало, что царь — российский государственный деятель, первым запустивший в России конституционный процесс, в конце своей жизни по пути в Таганрог сказал, что если в России когда-нибудь появился конституция наподобие французской, ей конец. И это после того, как он корпел над документами о конституции и с огромным трудом скрупулезно собирал команду по написанию двух главных разделах будущего основного закона: административно-имущественному (крепостное право) и внешней политике.
Александр Первый не имел аналогов в российской истории. Ни до, ни после никто такого влияния на международные дела не оказал.
Результаты его правления очевидны — достаточно посмотреть на карту. В ту пору приращение земель считалось главным итогом внешней политики.
