Шторм на Онежском озере в сентябре 2018 года, как в сказке, выбросил на его берег необычное сокровище – громадные останки русской ладьи XVII века (по оценке ученых, древесина для найденного судна была заготовлена около 1635 года). Ученые говорят, что эта находка позволила раскрыть многие неизвестные до того детали допетровского кораблестроения и доказать приоритет русских в кораблестроении и освоении новых территорий.
Да, нечасто природа дарит нам такие замечательные подарки. Культурно-политический журнал «Э Вести» не мог пройти мимо открытия и обратился к Александру Васильевичу Окорокову, доктору исторических наук, руководителю археологической экспедиции Института культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачёва с вопросом: «Насколько часто в археологии происходят события, которые переворачивают наши представления и вызывают необходимость переписывать учебники истории?»
Александр В. Окороков: Не могу сказать, как часто, но такие случаи были. Ладья — одна из таких находок, с которой меняется понимание конструктивных особенностей судов того времени. До этого были какие-то предположения, но сохранность ладьи и её объем позволяют сделать не только реконструкцию, но понять многие моменты.
Ведь в старину просто так ничего не делалось. Когда строили корабль, не делали и лишней дырки, потому что все нужно было делать вручную и с трудом. Поэтому каждая дырка, каждая выступающая часть конструктивно чему-то отвечает.
Мы многого не знаем о конструкциях того времени. Мы не знаем, какие там были насосы, какой была парусность корабля. Но сейчас изучение частей найденной ладьи дадут полную картину.
Древняя ладья из Онежского озера умела ходить как по морю, так и по речному мелководью, и преодолевать пороги, о чем свидетельствуют следы на днище древнего корабля. В то время суда не имели четкого деления на гражданские и военные, но, по словам Александра Васильевича, в данном случае мы имеем дело скорее с торговым образцом, нежели с военным. Ладья была немаленькая – она составляла 22 метра в длину, 8 метров в ширину, а высота её бортов достигала 5 метров. Грузоподъемность судна составляла 30 тонн, и на изготовление такой ладьи (коча) уходило порядка 80 стволов сосны и ели. Затонула эта чудо-ладья 400 лет назад, очевидно, во время шторма, которые на Онеге не редкость.
Доски для обшивки ладьи делали тогда без пил, только с помощью топоров и клиньев: брали бревно, расщепляли его на несколько полосок, и потом обстругивали их топором. Не зря в русском языке внешнюю оболочку кораблей называют обшивкой – доски бортов скрепляли не гвоздями, а буквально сшивали скрученными из еловых корней веревками. «Швейные» стежки на сохранившихся бортах корабля наглядно демонстрируют эту необычную сейчас технологию. Уплотнителем против протечек служил белый (сфагновый) мох, который при малейшем попадании влаги разбухал, увеличиваясь в объеме и заполняя мельчайшие щели. Для защиты от влаги и гниения ладью смолили.
Уникальная технология изготовления древнего корабля была исконно русской, и именно отсутствие гвоздей, без которых с древних времён не могли обойтись наши западные соседи, и использование русских материалов утвердительно отвечает на вопрос о национальной принадлежности судна. Хотя, добавил историк, в 15-16 веках нередко случалось, что наши судостроительные ноу-хау заимствовались соседями, а затем через некоторое время возвращались к нам как заморские изобретения.
Примечательно, что в XVI-XVII веках русские технологии изготовления ладьи из Онежского озера служили образцами для кораблей Швеции – шведы высоко оценили их судоходные достоинства, проявленные в военных столкновениях, и строили такие же у себя. Образцы кораблей, созданных европейцами по русским технологиям, можно увидеть в нескольких музеях северной Европы.
Важным отличием древних русских технологий судостроения было не только отсутствие гвоздей, но и чертежей. Судостроители Онежского озера передавали знания от отца к сыну на протяжении многих поколений. Кстати, до недавнего времени сходная технология строительства лодок сохранялась в Карелии. Ниже приведена фотография Г. Халльстрёма, на которой в 1909 году саамский мастер в деревне Нотозерск шьёт лодку!!!
Так находка древней ладьи из Онежского озера стала весомым напоминанием о российском судостроении и высоких технологиях. Здесь есть предмет для национальной гордости.
«Есть такой миф, что основателем нашего судостроения был Петр Первый. – говорит глава Института им. Лихачева Владимир Аристархов, — Это миф, потому что задолго до него наши мореплаватели ходили по северным морям. К сожалению, царь Петр был известным «западником» — по его мнению, все, что делалось в Европе, было правильным, поэтому его приказом в начале XVIII века было запрещено строительство судов по древнерусским технологиям. Мы строили флот заново по западным лекалам, но тот флот, который создавался, был малопригоден для хождения по северным морям. Русская технология была утеряна.
В международных делах есть понятие приоритета в освоении тех или иных территорий. Мы знаем по находкам наших ученых, что именно русские поморы были первыми, кто достиг Шпицбергена, Новой Земли, Земли Франца-Иосифа. Именно они первыми освоили северный морской путь. Вспомним Семёна Дежнёва, который первый обогнул мыс, названный его именем (обнаружил пролив между Чукоткой и Аляской). Наши мореходы достигали и Аляски.
Раньше были сомнения и возникал вопрос: на чем они это делали? Как они ходили по морям в тяжелейших ледовых условиях, когда даже современные корабли вынуждены были сопровождаться ледоколами? Как они вели рыбалку, торговлю и дошли даже до Американского континента?
Нынешнее открытие доказывает, что суда были, и наши предки на них плавали. До этого находили отдельные доски, отдельные фрагменты. Это подтверждает наш приоритет (поморов, русских мореплавателей) в открытии северных земель. Ладья — это первая в мире находка такого судна фактически в полной сохранности».
«Сохранившиеся детали позволяют сделать точную реконструкцию (на 90%), что ранее не было возможно. Ранее самые массовые находки были на Мангазее (русский город, существовавший в 1601-1673 гг. за Полярным кругом недалеко от Обской губы), но там все детали крупных судов были вторичного использования. Корабли приходили в Мангазею, там разбирались и использовались для строительства домов. По этим разрозненным деталям было сложно делать точную реконструкцию судна», — рассказывает профессор Окороков.
Значимость находки большой онежской ладьи очевидна, но теперь стоит задача сохранить её и предоставить к ней доступ людей, интересующихся историей. Власти Вологодской области обещают помочь ученым с реставрацией и созданием целого музейного комплекса на берегу Онежского озера. Сколько понадобится, чтобы подготовить ладью к экспозиции — пока трудно сказать. Ученые затрудняются ответить, говоря, что в Серпухове найденный челн восстанавливали два года…
