Риски и ответственность за свои действия власти могут делить с народом только в одном случае: в случае войны и мира. Когда начать войну, когда её закончить, подписав мир. Во всех остальных случаях правительство, обладающее немереной властью и возможностями (зачастую не предусмотренными никаким законом), не должно делить ответственность и риски с населением, в которые оно вводит его постоянно.
Народ втёмную является заложником всех непонятных, не прогнозируемых, непрозрачных действий своих правителей, легитимность которых постоянно ставится под сомнение: то выборы были не те, то технологии, обеспечивающие выборы, были недостаточно совершенными и т.д.
Всё было бы ничего, но остаётся один сакраментальный вопрос: разве может один человек быть одновременно и гарантом Конституции, и арбитром трёх ветвей власти, и обеспечивать, с одной стороны, разумный традиционализм в обществе, и головокружительный прогресс развития последнего слова техники и науки?
Сервильность нашего государства состоит в том, что оно обслуживает лишь только одну часть населения, которая в физическом и материальном смысле составляет его абсолютное меньшинство. Это «список Форбс», в который входят самые богатые люди страны, и самые богатые из числа чиновников группы «А».
Вторая часть этой когорты преуспевающих людей страны наиболее благополучна. Ей не обязательно даже иметь собственные счета, переводить средства на имя ближайших родственников — тёщи, свекрови, матери деверя… Достаточно завести симпатичную подружку, верную своему слову и делу, и можно её обеспечить несметными богатствами, которыми она с чувством собственного достоинства щедро поделится со своим тайным избранником.
Вот уже вторую неделю в печати мусируется один и тот же эпизод из примеров подобного ряда. Избранница нынешнего зампреда Совмина, курирующего финансы, в одночасье стала одной из самых богатых бизнесвумен в России. По оценкам ряда изданий, совокупное состояние в ряде сегментов экономики составляет десятки миллиардов рублей.
Мужчина не может жить без женщины, более того, не должен. Но вот должен ли он её обеспечивать за счёт государства — это вопрос.
А что делать остальным мужчинам, у которых нет под их пятой точкой удобного кресла? Удобного — в смысле дающего такие широкие возможности, чтобы из разных секторов экономики извлекать такие порции счастья, аккумулируя их в одних маленьких аккуратненьких дамских пальчиках?
Когорта замечательных учреждений: Финмониторинг, ФСБ, прокуратура, Следственный Комитет — места не хватит, чтобы перечислить все надзорные и контрольные учреждения, проверяющие невесть откуда взявшиеся «левые доходы», не в состоянии обеспечивать демократию в духе Жан-Жака Руссо, в итоге мы имеем демократию в духе Ивана Грозного или Бориса Годунова.
Почему это происходит? В бытность мою работником ИМЭМО, руководство этого учреждения говорило нам на еженедельных общих собраниях коллектива: «Хорошего специалиста надо делать 25 лет». В данном случае, я цитирую И.О. директора, члена-корреспондента АН, Чрезвычайного и Полномочного Посла О.Н. Быкова. Он утверждал, что следует пройти все ступени академической иерархии, от стажёра-исследователя до руководителя проекта — только в этом случае специалист может состояться.
Я пришёл в ИМЭМО в августе 1978 года и прошёл все эти ступени от звонка до звонка. Ровно 25 лет своей жизни — лучшие годы, я отдал этому, в своё время выдающемуся академическому учреждению. Моими учителями и наставниками были люди, стяжавшие славу международно-политической науки и науки о мировой экономике. Ряду этих людей посчастливилось дожить до наших дней и увидеть результаты их многолетних научных изысканий: торжество российской демократии.
Опыт, приобретённый мной в стенах академических учреждений, позволяет мне смело утверждать, что законы в России, по устоявшейся за последние 20 лет традиции, быстро подписываются в Государственной Думе, как только на это есть специальный заказ сверху. Совет Думы и полномочные представители правительства и гаранта Конституции своевременно доводят информацию до участников процесса принятия решений, и вот вам — закон готов.
21 июня глава государства впервые встретится не с Советом Госдумы — главами фракций, а со всем коллективом народных избранников, хотя обычно в конце срока лишь премьер-министр встречается с депутатами в таком формате. В силу известных обстоятельств (чересчур знаковые законы прошли апробацию), будет явлен беспрецедентный акт со стороны главы государства.
В связи с этим было бы нелишне поставить вопрос ребром. Людовик XIV говорил: L’etat — c’est moi (государство — это я). В нашем случае, нам говорят: «Закон — это я». А правильно ли это? Ведь удержать баланс справедливости и обеспечить хрупкое равновесие демократии в одних, хоть и проверенных боевыми искусствами (самбо) сильных руках — это ещё не гарантия успеха.
