Мы знаем, что любимая собака наследника российского престола цесаревича Алексея Джой выжила после казни царской семьи. Она, безумная от страдания — потери близкого человека, носилась по улицам Екатеринбурга, что ей спасло жизнь. Англичане передали животное семье Георга Пятого и существо было похоронено на кладбище в Вестминстерском аббатстве.
Все другие животные, собачки, находившиеся на руках членов Семьи, включая любимца цесаревны Татианы — маленького бульдога Ортино, в ночь с 17 на 18е июля были либо заколоты штыками (их повизгивание мешало расстреливать и добивать всё ещё живых людей), либо были так же застрелены, как и Романовы.
Ни одна из собак, кроме Джоя, не осталась в живых. Сегодня я не буду вести речь о том, почему британская королевская семья в лице любимого брата — «дорогого Джорджи», первоначально дав добро на приглашение семьи, но отказала ей в убежище в страшные майские дни в тот самый страшный год. Не принимая семью Романовых, на Западе прекрасно осознавали, что отправляют их на их Голгофу.
Сегодня же Запад (коллективный ли, частично коллективный, политический ли, экономический ли, институциональный ли, религиозный ли) не только не знает, но и не понимает, что делать с Россией. При этом эфир буквально заполнен прогнозами, выкладками, описанием сценариев, точными планами развития событий, зачастую с разным, иногда прямо противоположным концом. Это означает, что Запад, если считать НАТО и Евросоюз таковыми, не знает не только что делать с Россией (здесь ещё хоть что-то можно наскрести), но и что делать вообще.
Напомню, что в знаменитой песне Френка Синатры «Мой путь» есть такие слова: «Я познал любовь врагов и зависть друзей». Эта песня меня сопровождает всю мою жизнь. Я считаю, что она вполне может стать гимном любого мыслящего человека, стоящего на платформе морали и нравственности и не разделяющего концепцию добра и зла, спускаемую от очередной пионерской организации.
Вы прекрасно помните речь Уинстона Черчилля 5 марта 1946 года, считающуюся панегириком интеллектуальной мощи США. Там есть такие слова: «США после Второй Мировой войны выросла в великую мощную державу, способную вывести мир на любые пути содержательного, поступательного содержательного экономического прогресса, понимая под ним мир без войн и насилия и со всё возрастающим поступательным ростом качества жизни на Земле».
Эта речь, произнесенная выдающимся политическим деятелем последних двух столетий в Вестминстерском колледже в США 77 лет тому назад открыла новую страницу в истории международных отношений и мировой экономики на ближайшее тысячелетие. Впервые в этой речи появляются такие смыслы, которые в дальнейшем получат названия «холодная война», «железный замысел». Это демонстрация военных мускулов. Это учебник, на основе которого затем Робер Шуман, Жан Моне и другие отцы-основатели Новой Европы строили все послевоенные отношения в мире.
Принято считать, что Фултонская речь Черчилля — лучшая его речь за всю историю, пронизана прямыми указаниями христианскому Западу на предмет строительства новой архитектуры международных отношений и мировой экономики.
Как вы догадываетесь, выбор темы сегодняшнего эссе неслучаен. Планета всё больше погружается в неизведанное (вспомним слова Генри Киссинджера об отсутствии ориентиров), разрастание конфликтности заметно географически и энергетически, налицо перемешение акцентов из сферы международных отношений как дисциплины из сферы мировой экономики в сферу примитивных военных решений времён то ли Семилетней, то ли Северной войны (для некоторых людей, хорошо знающих историю, это всё одно; только первая длилась семь лет, вторая — двадцать один год).
В мировой печати уже третий день появляется информация о том, что инструменты мировой экономики перестают работать. В частности, ряд заметных фигур из «экономического блока» «коллективного Запада» утверждает, что там, где есть инфляция — нехай она растёт дальше. Не это страшно, а страшно то, чтобы не дай Бог из той или иной страны был выведен инструмент влияния доллара на экономику.
Сегодняшняя центральная печать в России обращает внимание на то, что крупные аналитические центры Запада (в частности, формирующиеся вокруг ФРС США) приходят ко мнению о том, что даже разогревать инфляцию (разгонять её) в ряде экономик — это не самая страшная беда.
Если до недавнего времени это считалось немыслимой ситуацией — почти криминалом, но сейчас во главу угла поставлен вопрос о сохранении позиций главного инструмента воздействия на экономику в любой точке Земли, от Куала Лумпур до Адисабебы, включая Лондон, Париж, Берлин и Москву — американского доллара
В той самой Фултонской речь Черчилль делает особый упор на экономическую мощь США, признавая не просто непотопляемость страны, но чуть ли не вечную державную силу как первооснову непобедимости и вездесущности «коллективного Запада».
Сегодня же мы наблюдаем ситуацию, при которой действительно: 1) «коллективного Запада» просто не существует, 2) его не связанные зачастую между собой части теряют вожжи из рук, даже не делая попытки искать новые скрепы, сдержки и противовесы.
