В 2019 году младший куратор отдела музыкальных рукописей и печатных изданий Робинсон МакКлеллан был занят каталогизацией коллекции Артура Сатца в библиотеке и музее Моргана в Нью-Йорке, когда наткнулся на любопытный документ. В отличие от привычных нотных листов этот был очень маленьким, не больше поздравительной открытки. Однако внимание МакКлеллана привлёк не размер, а надпись курсивом вверху страницы: Шопен.
Шопен? Да, ладно. Фредерик Францишек Шопен — это знаменитый польский композитор эпохи романтизма, стоящий в одном ряду с Бахом, Моцартом и Бетховеном. Классик всех времён и народов. Это тот Шопен?
МакКлеллан не знал, что и думать. Неизвестные ранее произведения композитора чудесным образом появлялись и до этого, но последний такой случай произошёл в 1930-х годах, когда просматривали вещи покойного венского антиквара Ганса Хинтербергера.
Прежде чем положить рукопись под микроскоп, МакКлеллан сделал то, что сделал бы любой музыкант с классическим образованием: он пошёл домой, сел за фортепьяно и сыграл музыку, нацарапанную на маленьком листке.
Результаты игры казались неубедительными. Хотя за свою карьеру Шопен написал много небольших музыкальных произведений, ни одно из них не было таким коротким. Ко всему прочему, вступление к этой композиции заметно отличалось от других его вальсов: унылые, диссонирующие звуки сменялись громким, мощным взрывом.
Ну, ладно. Но точно ли это Шопен?
Требовались новые исследования, поэтому МакКлеллан связался с Джеффри Каллбергом, профессором музыковедения Пенсильванского университета и одним из ведущих мировых экспертов по Шопену.
Вместе они изучили не только музыку, но и саму рукопись, бумагу, чернила и почерк, и все это, как оказалось, совпадало с другими рукописями, написанными композитором, вплоть до его уникального изображения басового ключа.
Теперь, когда МакКлеллан выяснил, кто автор рукописи, ему оставалось узнать, когда, где и почему?
Пока Библиотеке и музею Моргана ещё предстоит найти ответы на первые два вопроса, касательно третьего есть уже предположения.
Как пишут эксперты музея, Шопен часто дарил подписанные экземпляры своих сочинений подобного формата в качестве приношений. Однако, это произведение не имеет адресата. Поэтому МакКлеллан и его коллеги полагают, что композитор, возможно, передумал дарить и оставил его себе.
«Мы полностью уверены в нашем заключении, — говорит МакКлеллан. — Поэтому пришло время обнародовать сочинение, чтобы мир мог взглянуть на него и составить собственное мнение».
