Одним из русских гениев эпохи классицизма был Дмитрий Бортнянский, чьи оперные произведения с большим успехом шли на сценах итальянских театров.
Мальчик из городка Глухов под Киевом с ранних лет пел в церковном хоре. Обладателя чистого голоса и прекрасного слуха быстро приметили и в 7 лет направили в столицу – в Придворную певческую капеллу. Он пел в церковном хоре, участвовал в придворных спектаклях и праздниках, пел партии в итальянских операх и быстро полюбился всему двору.
В 17 лет Бортнянского по рекомендации придворного композитора Бальдасарре Галуппи направили на обучение в Италию. Здесь он изучал произведения Генделя, А. Скарлатти, полифонию и оперу. В Италии были созданы и первые произведения: Бортнянский написал три оперы-seria, а также работал в жанре духовной музыки. Заграничная стажировка продлилась для русского музыканта 10 лет. В Россию он возвращался состоявшимся мастером композиции. А в Италии с большим успехом продолжали идти оперы, созданные в заграничный период, — «Алкид», «Креонт» и «Квинт Фабий».
Финал оперы «Сын-соперник» в постановке Московской консерватории
Петербург принял Бортнянского тепло: Екатерина II пожаловала ему должность капельмейстера Придворной певческой капеллы и двора наследника Павла Петровича. Чтобы обеспечить музыкальное «снабжение» вверенных институций, Бортнянский сочинял в самых разных жанрах: писал хоровые концерты и инструментальную музыку, романсы и оперные спектакли.
Приближенность к императорскому двору открыла для музыканта возможность вхождения в передовой круг интеллигенции того времени. Бортнянский с удовольствием посещал литературные собрания, общался с Г. Державиным, П. Вяземским, В. Жуковским. Их стихи нередко становились основой его музыкальных произведений.
Хоровая песня на стихи В. Жуковского «Певец во стане русских воинов» (1812)
Деятельность Бортнянского в Придворной певческой капеллы не ограничилась только творческими свершениями. Получив в дополнение к должности капельмейстера пост управляющего, а далее и директора Капеллы, Бортнянский развернул масштабную административную и просветительскую работу. Положение певчих при нем значительно улучшилось, а концерты Капеллы стали более доступными для широкой публики.
Одной из традиций, установленной Бортнянским, стали общедоступные субботние концерты и сотрудничество хора с Филармоническим обществом. Благодаря усилиям Бортнянского впервые в России были исполнены «Сотворение мира» Йозефа Гайдна и «Торжественная месса» Людвига ван Бетховена.
Гимн «Коль славен наш Господь в Сионе» фактически был гимном Российской империи на рубеже XIX века. Музыку для него Бортнянский написал на слова поэта и драматурга Михаила Хераскова.
В музыкальном искусстве – как в масштабах России, так и всей Европы – творчество Бортнянского отразило переход от вычурности барокко к строгости классицизма. Уникальность фигуры композитора же заключалась в том, что этот процесс у него проходил практически полностью в жанре хорового концерта. Четырехчастные (в большинстве случаев) концерты лежат в области духовной музыки, но вмещаются в ее прокрустово ложе. В них мы слышим отголоски оперы, танцевальных жанров, находим особый лиризм и философию.
Хоровой концерт «Скажи ми, Господи, кончину мою»
К концу жизни Бортнянский начал работу по формированию архива своих произведений и подготовке их к изданию. Выполнить эту задачу он не успел. Наследие композитора из рукописей и гравированных досок с нотным текстом вдова Бортнянского после его кончины в 1825 году передала в Капеллу. Архив насчитывал 5 опер, 30 арий и дуэтов, 16 хоров и более 60 опусов других произведений для различных инструментов. Полное собрание сочинений Бортнянского увидело свет только в 1882 году. 10 томов нотных текстов вышли под редакцией П.И. Чайковского.
Наследие Бортнянского на протяжении XIX столетия подвергалось множеству критических оценок. В результате огромный пласт его творчества оказался вовсе забытым, а имя композитора словно ушло на второй план музыкальной истории России. Возвращение истории о «русском Моцарте» происходит на наших глазах, давая возможность понять – русская классика имеет гораздо более длинную историю, чем рассказывала нам каноническая музыкальная литература с точкой отсчета от Глинки.
Олеся Фиалко, музыковед, кандидат искусствоведения
