Представьте себе солнечный августовский день, небольшой барский дом в подмосковном Захарово, где провёл детские годы А.С. Пушкин, где между колоннами, за компактным инструментом взволнованная блондинка в ярко-красном платье из небольшого музыкального инструмента мастерски извлекает мощные звуки музыки Сергея Рахманинова, которые наполняют собой всё живописное пространство вокруг.
Пианистка целиком погружена в музыку, её лицо так же эмоционально, как и исполнение, и в момент кульминации кажется, что она вот-вот взорвётся от чувств. А рядом с усадьбой сидят, и в большинстве даже стоят, зачарованные люди, которые приехали сюда с единственной целью – услышать легендарную, уникальную по глубине исполнительницу произведений великого русского композитора – Валентину Лисицу.
После концерта многие из них подошли поприветствовать её и выразить свой восторг. В том числе мы.
«Господи, это даже не цифровое пианино, это хуже — синтезатор!, — скромничает Валентина Синица, — Концертный инструмент весит полтонны, и доставить его сюда тяжело — не всякая сцена выдержит!». В ответ на наши заверения, что концерт удался на славу, Валентина, улыбаясь, заметила: «Да, сегодня как-то пошло…».
Конечно, импровизированное выступление в Захарово – это не привычные для пианистки Карнеги-холл, Большой концертный зал Венского музыкального общества, Эвери-Фишер-холл и Альберт-холл. Но слушая большого мастера, как-то забываешь обо всём… Да и большие мастера, в том числе сам Сергей Рахманинов, охотно в дружеском кругу исполняли музыку в необычной обстановке.
«Фотографий выступления Рахманинова на открытых площадках не сохранилось, — рассказала нам Валентина Лисица. — Но есть воспоминания, дополняющие сценический образ Рахманинова, созданный на Западе, и разрушающие созданный вокруг него стереотип угрюмого русского музыканта, который садится к инструменту, долго готовится и начинает играть Прелюдию до-диез минор, получившую у американцев название «Колокола Москвы».
Слушателей пытались убедить, что Сергей Рахманинов как бы отрабатывает концерт без вдохновения, страдает, выступая в Карнеги-холле… А после концерта, как выясняется, они с друзьями идут в баню, и хором поют «Вечерний звон», где пением обнаженных мужчин дирижирует Рахманинов!
Они обожали природу. В Музее-усадьбе С.В. Рахманинова в Онеге — семейном поместье Рахманиновых, разрушенном во время войны и восстановленном сегодня, была открытая площадка, где он играл, тогда юный пианист».
Валентина Синица по праву считается мастером исполнения произведений Сергея Рахманинова, и это было достигнуто в результате огромного труда. Музыканту пришлось пойти против советской исполнительской традиции, что потребовало настойчивости. Но оно стоило того.
«У нас произведения Рахманинова были конкурсными, этакими рабоче-крестьянскими, «забойными», — говорит она, выпускница Киевской консерватории. — Поэтому на первый конкурс Рахманинова меня гнали чуть ли не из-под палки, я долго отказывалась от этого.
Музыка Рахманинова — это случай, когда величайший композитор и пианист довлеет над исполнителем. Я готова была сражаться, но соревноваться с ним было выше моих сил!
Ведь Рахманинов записал свои произведения, и у нас есть точное свидетельство того, как он хотел, чтобы они звучали! При этом мы совершенно не следуем этому, и каждый играет его произведения по-своему!
Можно петь, не понимая языка – выучить буквы, слоги, и вполне убедительно исполнять итальянскую или немецкую оперу. А тут нужно не только выучить текст, который не имеет сюжета, но думать и чувствовать. Чувствовать – это ещё сложнее.
Есть люди, которые специализируются на Бахе, Моцарте, музыке эпохи барокко, но у Рахманинова такой же ясный стиль, о котором можно писать научные исследования.
Я уверена, что нужно сначала изучить авторский стиль, а уже затем прочувствовать себя… Поэтому я изучила авторскую манеру исполнения, «влезла в кожу» Рахманинова и разобрала его сложный стиль, просчитывая долями секунды, и только тогда позволила себе сего исполнять».
Часто бывает, что глубоко погружаясь в творчество человека, исследователь связывает с ним дальнейшую жизнь. Так произошло и с Валентиной Лисицей, которая воспринимает произведения Сергея Рахманинова как путеводную звезду и терапию для себя и своих поклонников.
«Мне в последнее время довелось исполнять произведения Сергея Рахманинова в Италии и Ливане, — рассказывает пианистка, — Причём в Ливане я играла программу с итальянским оркестром на небольшом инструменте в детском онкологическом центре- знаменитой клинике, построенной на французские деньги, где бесплатно лечат рак у детей.
Это был фестиваль для небольшой прослойки богатых людей, дети же, ради которых это делалось, были из бедняков. Они и их родители съехались в центр из отдалённых горных аулов всего Ближнего Востока (Сирии, Ирака и других стран).
Мы выступали в огромном ангаре, где проводят сеансы химиотерапии, изматывающие родителей и детей терапевтические процедуры. Здесь обычно стоит плач, поэтому нас попросили сыграть что-то вдохновляющее, весёлое, и я выбрала Рахманинова.
Я играла более часа не останавливаясь и не оглядываясь назад. Знаете, как мне рассказали врачи, какой была реакция детей? Плач и шум прекратились, и дети погрузились в музыку.
Я затем отсмотрела запись и помню одного малыша лет двух, сидящего на руках закутанной в платок матери; он слушал музыку, шевеля пальчиками, и забывал свои горести.
Рахманинов – это поэзия, музыка о том, что нельзя выразить словами. Это терапия, которую человек ощущает, но не может осознать и описать».
С музыкой Сергея Рахманинова Валентина Лисица становится не только лекарем душ, но и настоящим послом русской музыки в России и за рубежом, ведь значение Рахманинова как истинно русского национального композитора неоспоримо.
«Слушая музыку Рахманинова, мы соприкасаемся с ним, получаем некий потерянный элемент из той эпохи и восстанавливаем русский код, — уверена Валентина Лисица. — Музыкальный язык Сергея Рахманинова – это язык, который мы потеряли, как и современный ему русский язык. Если мы сравним, как мы говорим сегодня, и послушаем актёров и певцов, которые говорят на русском языке сто лет назад, мы поймём, как мы далеки.
Во Франции у меня был интересный случай в отделении забытых вещей в полиции. Я забыла чемодан в автобусе, и его доставили в отделение с подозрением на взрывчатку. Со мной говорили на французском языке и на нём же потребовали от руки написать описание ситуации. Мадам полицейский стала исправлять за мной ошибки, затем отчаялась и пригласила человека, говорящего по-русски.
Это был французский полицейский, самостоятельно идеально выучивший русский язык с носителями русского языка, бабушками. Единственную оплошность, которую он допускал в речи – называл меня гражданкой».
Валентина Синица убедительна в своём утверждении, что Сергей Рахманинов и его творчество способны помочь русским не только восстановить прошлый национальный код, но и определить будущий путь России, каждой отдельной семьи и личности; найти его на обломках общества потребления. Не зря концерты собирают множество слушателей и вызывают их погруженность.
Духовный поиск Рахманинова и классической музыки вообще, по мнению пианистки — это не гипсовые бюсты, а актуальный язык.
«Поэтому молодёжь слушает Баха, — резюмирует интервью с нами Валентина Лисица. — Знаете, что делает мой 18-летний сын, когда хочет побыть в одиночестве и говорит нам: «I need privacy» (просит нас уйти)? Включает на полные колонки симфонии Бетховена и наслаждается ими!».
Когда-то маленький Саша Пушкин нашёл свой духовный и национальный путь на даче в Захарово, в усадьбе которой так камерно и узко, что грузным людям едва можно пройти. Что-то есть в этом месте, что притягивает русский дух и несмотря ни на что запускает поиск самоидентификации.
Поэтому и «Рахманиновотерапия» в Захарове, у дома поэта, исполненная на синтезаторе, получила такой резонанс. Звуки музыки Сергея Рахманинова всколыхнули души и оставили в них спасительный след.
