Особенно удается Валерию Гергиеву высокая духовная музыка, и прежде всего произведения немецких композиторов. 16 ноября в зале Зарядье Симфонический оркестр Мариинского театра показал высокий класс!
На все концерты этого дирижера ходит только изысканная публика — любители высокой духовной музыки, которую в мире исполняют буквально единицы.
Валерий Гергиев относится к разряду дирижеров и виртуозов, которые давным-давно перешагнули через черту высоких профессионалов, добившихся от своих коллективов полного подчинения и единения с художественным руководителем коллектива.
Дирижеры в России — «больше, чем дирижеры!». Мы ожидаем от них – преемников великой русской дирижерской школы, шедевров. Помню, как моя бабушка — поклонница Кирилла Кондрашина, которая ходила на все его концерты, говорила: «Дирижеры в нашей стране должны быть как Кирилл Кондрашин и Евгений Мравинский». Первый быстро умер, а второй — продолжатель дирижерской практики Кондрашина, продолжил свой творческий путь до глубокой зрелости.
Для меня Гергиев — это человек, который создает не просто музыкальную атмосферу — это делают многие в России и за рубежом, а он создает атмосферу храма. Я прихожу на его концерты как молиться.
Такая отточенность, такая виртуозная и темпераментная манера исполнения высокой духовной музыки присуща человеку с очень богатой духовной подосновой. Гергиев — человек, прошедший огромный музыкальный, творческий путь. Чтобы прийти к такому виртуозному исходу, кажущемуся легким исполнением композиционно сложнейших эпических панно нужно работать над собой. Не денно и нощно, но и во сне.
Я иногда думаю, что Гергиев наряду с Темиркановым — это два посланца Бога на Земле, посланные чтобы нам освещать путь в темном царстве. Нам нельзя забывать, что мы люди, а раз так — то мы способны понимать Его искусство.
Думает ли о нас Валерий Гергиев, когда исполняет музыку Вагнера и Брукнера? Нет, он таким образом молится, взметая палочкой то кверху, то вниз. Это его форма обращения к Богу! Только человек глубоко верующий, глубоко духовный, глубоко религиозный может так глубоко осознавать свою близость к Богу через музыку.
Вступление и «Чудо Страстной Пятницы» из оперы «Парсифаль» составили первое отделение концерта.
Опера «Парсифаль» — вещь не новая. Она часто звучит со сцены многих филармонических объединений. Но это исполнение отличило её от тех, разрабатываемых Валерием Гергиевым. Он сумел придать ей мягкий музыкальный характер.
Концерт шел без перерыва, потому что прерывать программу было немыслимо — принадлежавшие разным авторам творения составляли единое панно, объединенное единым замыслом Гергиева — духом приближения к горнему.
Симфония №4 ми-бемоль мажор («Романтическая») А. Брукнера — последователя и ученика Вагнера, впитала всю соль своего духовного наставника, который придал идеям своего «отца» и учителя краски и форму романтизма.
Антон Брукнер — действительно великий австрийский мелодист, никогда не трактовал свои произведения. Исключения он сделал для Четвертой симфонии, сказав, что его симфония напоминает пробуждение и жизнь средневекового города, который в его представлении олицетворяет некий духовный замок — прообраз единения человечества.
Здесь проявилось стремление Антона Брукнера следовать главной линии своего духовного наставника — Вагнера, продолжать его идеи превознесения ценностей чистоты, пуританизма средневекового города. И у Вагнера, и у Брукнера средневековый образ – это символ первозданного, духовного, чистого коллектива людей, дарящих добро.
Четвертая симфония самая длительная (больше часа). Это поистине огромное полотно, которое может слаженно исполнить только истинно профессионально подготовленный коллектив.
Раздается последний звук, последний взмах дирижерской палочки – и ты ловишь себя на мысли, что три часа пронеслись как один миг, за который ты растворился в шедеврах в исполнении Симфонического оркестра Мариинского театра.
