10 марта 1802 года в Санкт-Петербурге в театральной семье родился Василий Каратыгин, которому выпала честь стать звездой Александринского театра и актёром, которому замечательные люди своего времени — Александра Грибоедов, Александр Пушкин, Михаил Лермонтов и многие другие доверяли трактовать на сцене образы своих произведений.
То было время двух трагиков, которые занимали умы. В Москве был Павел Мочалов, в Петербурге — Василий Каратыгин. Оба были близки к декабристским литературным кругам, которые мы сегодня считаем золотым веком русской литературы, оба способствовали продвижению передовых идей в обществе, доносили авторскую мысль. Но Каратыгин был больше барином по натуре, и меньше позволял себе вольности на сцене; он был актёром отточенного мастерства, тогда как Мочалов — само чувство во плоти.
Мочалов первый в 1820е годы начал читать произведения Пушкина со сцены, поразив самого поэта ролью Гирея в романтической трилогии князя Шаховского «Керим-Гирей» (в основе — «Бахчисарайский фонтан»).
В 1830е годы и В. Каратыгин начал принимать участие в постановках романтических пьес на основе поэм Пушкина: «Керим-Гирей», «Евгений Онегин», «Цыганы» (последнюю даже придумал он сам). С конца десятилетия он представляет публике Сальери, Дон-Жуана, Барона и становится признанным декламатором пушкинских произведений в духе мелодрам. Это была дань любви к покойному поэту, которого, по словам самого Василия Каратыгина, он считал родным и другом.
Василий Каратыгин и «Горе от ума»
Для создателя «Горя от ума» Василий Каратыгин также был другом, почти родным. Александр Грибоедов дружил с братом Василия Каратыгина — Петром, часто бывал у него в гостях и вёл с ним оживлённую переписку.
Когда драматург и дипломат завершил комедию «Горе от ума» в 1824 году, он был приглашён в гости к знаменитому театральному критику и драматургу Николаю Хмельницкому (потомку малороссийского гетмана Богдана Хмельницкого) на первую читку, где присутствовали братья Каратыгины. Последним выпала честь создать образ Чацкого на основе общения с самим автором.
Пьеса сразу разошлась в списках по рукам прогрессивного дворянства, и, как предсказывал А. Пушкин, половина текста превратилась в пословицы. Но сценическая история «Горя от ума» претерпела гонения, преодолевая неудачи на пути к театральным подмосткам. Каратыгины, однако, сумели сохранить авторское прочтение и повлиять на восприятие ключевого образа пьесы.
Сначала Пётр Каратыгин (ещё в 1825 году) взял на себя труды по постановке «Горя от ума», будучи студентом Петербургского театрального училища. Он сделал это в соавторстве с другим студентом — А. Григорьевым, под пристальным взором Грибоедова. Но едва начинающие актёры году приступили к репетициям пьесы, как петербургский генерал-губернатор М. Милорадович прознал о них и репетиции запретил — в воздухе уже витал дух восстания декабристов.
Затем за дело взялись русские офицеры-любители — участники Эриванского похода, освобождавшие Армению (Нахичевани, Сардарапат и Эривани) от персов в 1827 году. А.С. Грибоедов возглавлял дипломатическую миссию Паскевича, бывал на передовой, и в часы досуга сослуживцы представили автору «Горе от ума» в пространстве Саардарского дворца.
Впоследствии неоднократно исполнялись кусочки из пьесы, но никогда при жизни автора она не была поставлена целиком. 11 февраля 1829 года Александр Грибоедов был убит, и мы могли бы не узнать его авторский замысел, если бы 26 января 1831 года в постановке на сцене Александринского театра Василий Каратыгин не донёс его до нас.
Пётр Каратыгин играл И. Загорецкого, кроме того, оставил нам последний прижизненный рисунок драматурга. А вот Чацкого пришлось сыграть его брату, на которого семья возлагала надежды стать чиновником министерства внешней торговли, но никак не актёром… Но надо признать, что к тому моменту дебютировавший в 1820 году на сцене Петербургского Большого театра лицедей уже стал широко известен.
Двухметровый русский красавец имел глубокий трагический дар и вложил в роль всю обличительную мощь монологов Грибоедова. Официальная пресса критиковала его за резкость манер, настаивая, что «Чацкий — молодой, образованный человек, благородный душою, видит странности и пороки, которые хотят представить перед ним добродетелями, по силе господствующих предрассудков, и просто насмехается над людьми».
Однако сценическая жизнь «Горя от ума» состоялась именно благодаря прочтению Василия Каратыгина; спектакль вошёл в афиши театров, где остаётся до сих пор. Не будь Чацкого Каратыгина, кто знает, как бы сложилась судьба «Горя от ума»?
Немного позднее в Москве Чацкого сыграл Мочалов. И его образ пришёлся больше по душе публике, в том числе царю Николаю Первому.
Александр Грибоедов высоко ценил Василия Каратыгина в начале творческого пути, называя его «гениальная душа, дарование чудное, теперь еще грубое, само себе безотчетное». Он был бы благодарен зрелому актёру, отточившему свой дар и ставшему любимцем царя, что тот сумел обеспечить его Чацкому сценическую жизнь. Ведь самому драматургу, несмотря на долгие хлопоты перед Милорадовичем, так и не удалось добиться постановки пьесы.
Декабрьское восстание удалило от столицы многих литераторов, иные оказались в ссылке, другие погибли. В отличие от Мочалова, который внедрял в свою игру печаль о погибших и отправленных в Сибирь друзьях (например, волочил по земле шпагу в «Коварстве и любви» Шиллера), Каратыгин не был склонен к демаршам. В той же роли Фердинанда Каратыгин — подтянутый блистательный офицер.
Несостоявшийся бенефис: Василий Каратыгин и Александр Пушкин
В декабре 1825 года поэт напишет: «Радуюсь успехам Каратыгина и поздравляю его…». Находясь в ссылке, он следил за звёздами русской сцены.
Постепенно жизнь восстанавливалась, и Пушкин после 1827 года сблизился с Василием Каратыгиным через его жену — актрису Александру Колосову.
Драматургический дар «солнца русской поэзии» актёр, видимо, не оценил. Известно множество его критических замечаний на «Полтаву» («Что за стишонки! В разговоре Мазепы с Марией я так и вижу Шаховского: «благоволил помочь», «творец!..»), а «Бориса Годунова» Каратыгин обозвал «галиматьей в шекспировском роде».
По просьбе А.С. Пушкина, роли Дмитрия и Марины должны были исполнять супруги. Они репетировали сцену у фонтана, и готовили под бдительным взором Пушкина премьеру пьесы. Пушкин был не рад результату, называл актёров дураками, пытался достичь соответствия ролей и образов пьесы. Однако шеф жандармов Бенкендорф не разрешил её, и страсти улеглись.
Каратыгины и Пушкины часто виделись в литературных салонах и ходили друг к другу в гости. В семейном кругу счастливой супружеской четы в начале 1830х годов Пушкин читает «Бориса Годунова», а в 1836 году дарит актёру рукопись «Скупого рыцаря» для бенефиса 1 февраля 1837 года. Увы, и пьесу запретили к постановке, и поэт к тому времени погиб и актёр надел траур, отменив представления…
До сих пор ведутся споры о том, как Александр Пушкин оценивал талант Василия Каратыгина. Вероятно, ему был ближе Мочалов, как и «неистовому Виссариону», и Лермонтову. Московский актёр не с меньшим талантом, но ярче умел преподносить идеи авторов.
Василий Каратыгин, сохранивший лермонтовского Арбенина
Когда Михаил Лермонтов написал «Маскарад», переосмысляя «Горе от ума» Грибоедова (это было в октябре 1835 года), и он предпочёл бы Мочалова в роли Арбенина. Но и против Василия Каратыгина не возражал. Пьесу, однако, возвратили автору «для нужных перемен». Постановка готовилась для бенефиса артистки Валберховой, которой цензура в 1830е годы разрешения на выпуск не дала.
В 1843 г. великий русский трагический актер Мочалов, любимый актер Лермонтова, добивался разрешения на постановку «Маскарада» в свой бенефис, но она не была разрешена ни в 1843 г., ни позже. Незадолго до смерти в 1848 г. Мочалов продолжал хлопотать о разрешении «Маскарада», но безуспешно.
В 1852 г. Мария Валберхова — уже немолодая, но признанная звезда Александринского театра продолжает усилия по постановке лермонтовской пьесы. Ей всё же удаётся получить разрешение цензуры (генерал-лейтенанта Дуббельта) на постановку сцен из «Маскарада» 27 и 29 октября и 5 ноября. Спустя 10 лет, в 1862 году, лермонтовское творение всерьёз и надолго появится на русской театральной сцене.
Валберховой, Щепкину, Каратыгину — первому актёрскому составу, удалось добиться, чтобы «Маскарад» великого русского поэта состоялся. Правда, для этого пришлось поступиться авторским замыслом в угоду цензорам.
Самый яркий момент уступки был выражен как раз Василием Каратыгиным. Его «романтический злодей» Арбенин в финале был вынужден пронзить себя кинжалом и пасть к ногам Нины, символизируя торжество нравов над пороком. На таком финале настаивал Бенкендорф. Сам Лермонтов категорически отказался дописать такой романтический конец своему произведению.
Однако это было меньшее из бед. Постановка «Маскарада» состоялась в 1862 году уже без Каратыгина — он умер вскоре после премьеры 25 марта 1853 года в Санкт-Петербурге. Смерть была неожиданной — актёр простудился на похоронах коллеги и ушёл в расцвете творческих сил.
***
Василий Каратыгин был фигурой неоднозначной в русской культуре, вокруг которой споры ведутся по сей день. Но он был безусловно звездой русской театральной сцены и стал первым Чацким, Дмитрием и Арбениным, которому эти роли доверяли самые знаменитые деятели золотого века России. Он стал соавтором этих пьес и донёс великие произведения до наших дней.
