Прага — город, о котором всегда мечтали русские. Совсем недавнее доказательство тому — три поколения русских, которые не просто поселились в Праге, но стяжали славу мирового значения людей науки, культуры, образования и даже спорта, став гордостью своей новой страны.
Есть такая точка зрения — и довольно распространенная, особенно среди новомодных исследователей российско-европейской культуры последних десятилетий, что чуть ли не русские и Россия подняли чешскую государственность и общественное развитие на должную европейскую высоту; это якобы произошло только благодаря русской культуре. Это в значительной степени преувеличение, но нельзя приуменьшать значение русских в становлении чешского цивилизационного подъема последних ста лет и игнорировать большое внимание чешского общества к России и к Востоку от себя.
Достаточно пройтись по центру города (а он в Праге огромен, поскольку она имеет особенность — почти весь город и есть центр, так как окраины — 4я, 5я и 6я Прага), как вы увидите и услышите знакомые до боли имена, которых вы не встретите в других столицах Европы. Здесь улицы Тихонова, Чкалова, И.П. Павлова, П.И. Новгородцева и т.д. Таких улиц, как утверждает местная печать, больше 200, а если взять все русские наименования учебных учреждений, площадей, скверов, бульваров — то в сумме будет не менее тысячи.
Трудно переоценить ту благодарность, которую должны испытывать чехи по отношению к Троцкому, который сделал для чешской культуры то, что не мог сделать ни один русский царь и даже младочехи, включая президента Масарика и премьер-министра Крамаржа, женатого на Н. Хлудовой (она одна содержала Галиополийскую армию Врангеля 14 лет и благодаря ей Чехословакия последней признала СССР), который сказал: «У меня нет повода их расстрелять, но терпеть их далее нет возможности».
Это было сказано о цвете русской нации, которая в современной российской историографии в совокупности получила название «Философского парохода».
Вынужденные русские иммигранты, покинувшие родину, вскоре после этого подняли европейскую науку и культуру.
Один из красивейших городов мира — Прага, впитал в себя не только страсть русских к познанию, но и страсть русских дворян вообще. Ту, которая отличает их ото всех прочих иноземцев, пусть и занимающих активную гражданскую позицию.
Да, конечно, до 1917 года российско-чешские культурные и гуманитарные связи были обширны и значительны. Россияне ездили в Прагу как к себе домой, а в Карлсбад — Карловы Вары, как к себе на дачу.
Я еще застал отголоски связей той поры. Меня в детстве потчивали карлсбадской солью, когда у меня не ладилось с желудком. Сейчас же в России это редчайший дефицит.
А моя прабабушка проходила экзамен по вокалу у дирижера Мариинского театра Направника.
Дворжак, Сметана и многие другие входили в музыкальные российские кружки, включая Могучую Кучку.
«Чешский Глинка» Сметана повторил судьбу Бетховена, оглох в молодом возрасте, и свои лучшие произведения, включая «Звуки Влтавы», написал уже будучи глухим.
Много общего у русских и чехов в бытовании. Меня не покидает чувство, что любовь чехов к махровой сирени и просторным лужайкам, на которых любят располагаться молодые пражане (особенно это заметно в Пражском граде), их стремление к уюту и гармонии на природе могли привнести именно русские люди.
Приведу интересный пример в подтверждение того, почему пражане испытывают особые чувства к русским. В ожидании поезда я сидел на станции Браник, в этот момент на платформе, на которой не было больше никого, появилась очаровательная старушка, которую язык не поворачивается назвать пожилой. Широко улыбающаяся, с добрыми большими карими глазами, это была дама с рюкзаком за плечами; так сейчас в Праге ходят все.
Распознав приехавшего из России, она заметила: «А ведь все наше поколение учило русский язык! Мы любим вашу культуру, литературу, ваших людей, но мы не любим ваших руководителей, так как они не любят людей. Но ненависть к ним мы не распространяем на всех русских, русские хорошие».
После этих слов я рассказал ей о вкладе русских в чешскую культуру. Моя собеседница заметила, что многое из этого она знала и так.
Вклад русских в чешскую культуру неоценим. Так, большая часть находившихся на борту пяти судов, на которых высылались русские интеллигенты, сходили не в Германии, а в Праге; это широко известно.
Волны русской эмиграции покрывали все сферы жизни Чехии в последние 100 лет.
Тремя самыми крупными потоками 2.5 миллионной армии русских в межвоенный период обогатились Париж, Берлин и Прага. С большим отрывом шла Прибалтика.
Я специально интересовался, сколько пассажиров «философских пароходов» сошли на берег Праги. Их было в общей сложности около тысячи, но 200 из них имели мировые имена.
Экономисты, юристы, физики, математики, философы, религиоведы, священники и люди редких профессий, как, например, преподаватели музыки (разных музыкальных дисциплин) и представители русской балетной школы.
И все же сегодня, несмотря на огромный список различных имен, мне хотелось бы два слова сказать о первом ректоре ВУЗа, в котором я проработал без малого четверть века — РЭУ им. Плеханова, Павле Ивановиче Новгородцеве.
Чехия ему обязана тем, что он помимо того, что основал юридический факультет Пражского университета (до этого юриспруденция изучалась на историко-философском), но он также создал в Чехии новое, доселе не известное и не существовавшее направление экономического образования — Национальную школу предпринимательства. Написал программу, нашел специалистов и организовал выпуск первых шести поколений чешских предпринимателей, из которых потом вышли выдающиеся капитаны чешской экономики и государственные и общественные деятели Чехии.
Кто-то скажет: «Но ведь это поколение межвоенного периода — лишь малая толика россиян, прибывавших в Прагу?». Все верно, в количественном отношении их было не так много, но их вклад был несоразмерно велик по отношению к количеству. Те 200-300 человек заложили основу успехов науки и образования, совершив подвиг в общественной и государственной жизни страны и подготовили почву для комфортного масштабного проживания русских в Чехии, которая и сегодня делает ставку на тех иммигрантов из России, что оставляют заметный вклад в экономику страны.
Прага остается городом, напоминающим рождественский торт, преподнесенный любимому внуку любящим дедушкой. Притом что бабушка внуку только обещает выдать маленький кусочек этого торта, бережно храня его для будущих поколений.
