Пока птицы крепко спят, их мозг остаётся активным, испуская электрические сигналы, похожие на те, что возникают, когда они бодрствуют и поют. Эта тихая мозговая активность иногда даже приводит в движение голосовые мышцы груди и горла — подобно тому, как у спящей собаки могут подёргиваться лапы и хвост.
Эту мышечную активность во время сна исследователям впервые удалось преобразовать в звуки. Результаты работы, опубликованные в журнале Chaos, позволяют по-новому взглянуть на работу птичьего мозга, а также дают ключ к пониманию того, что может сниться птицам.
Учёные провели эксперимент с участием двух кискади — маленьких ярко окрашенных мухоловок, которые обитают в Южной и Центральной Америках. У птиц яркие жёлтые перья, покрывающие брюшко, коричневато-оранжевые крылья и черно-белая «маска грабителя» на голове.
Поймав две дикие особи, учёные имплантировали им электроды для записи мышечной активности во время бодрствования и сна. В общей сложности удалось зафиксировать около сотни случаев мышечной активности, связанных с пением.
Команда создала компьютерную модель, позволяющую предсказать, какие типы мышечной активности связаны с теми или иными звуками. И затем выяснила какие беззвучные песни поют птицы во сне.
Одна из таких песен повторяла мелодию, издаваемую птицами, когда они сражаются за территорию. Примечательно, что видеозапись этого момента сна зафиксировала, что перья на голове птицы встали дыбом — точно так же, как если бы она наяву сражалась с соперником.
«Возможно, птичке приснился дурной сон», — говорит соавтор исследования Габриэль Миндлин из Университета Буэнос-Айреса.
«Можно предположить, что этому самцу приснился кошмар, в котором он воссоздал весь свой опыт драки», — добавляет он.
Даже зафиксированная мышечная активность является слабым доказательством того, что птицы видели сны. Но даже если птицы видят сны не совсем так, как люди, — с точки зрения языка и самосознания, — полученные данные свидетельствуют о том, что в головах дремлющих пернатых что-то происходит.
Философ Дэвид Пенья-Гусман из Университета Сан-Франциско, который не принимал участия в исследовании, говорит, что это исследование иллюстрирует «овеществлённую природу сновидений животных».
«Виды воспоминаний, которые задействованы в сновидениях [животных], скорее процедурные, чем декларативные, [то есть] они больше связаны с выполнением телесных навыков и в меньшей степени с лингвистическими реалиями», — объясняет свою мысль он.
Предыдущее исследование показало, что у спящих голубей наблюдается мозговая активность в областях, связанных с обработкой зрительных сигналов и крыльев, что позволяет предположить, что обычным городским птицам снится полёт. А зяблики-зебры вибрируют голосовыми связками таким образом, что создаётся впечатление, будто они разучивают песни.
В будущем учёные планируют повторить свой эксперимент на других видах птиц, в том числе на тех, которые поют широкий спектр песен в зависимости от ситуации. Сопоставление безмолвной мышечной активности этих птиц во сне с песнями во время бодрствования поможет получить ещё больше информации об их снах.
Кроме того, эта работа может стать отправной точкой для взаимодействия со спящими птицами и для изучения роли сна в обучении.
Сейчас же результаты говорят, что люди не так уж сильно отличаются от остальных животных — даже тех, что выглядят и ведут себя иначе.
«Осознание того, что сны видит даже такой далёкий от нас вид существ, очень трогательно, — пишет Миндлин. — У нас больше общего с другими биологическими видами, чем мы обычно осознаем».
