На выставке «Поэзия мурановских пейзажей», проходящей в Галерее на Чистых прудах и собравшей произведения потомков Е.А. Баратынского и Ф.И. Тютчева, наше внимание привлекли работы художников Виктора Кухарского и Веры Зиновьевой. В этих камерных работах было что-то, что символизирует ушедшую эпоху и выражает непреходящую печальную красоту русской земли.
Написанные современным художественным языком, акварели точно воспроизводят поэтику усадьбы Мураново, которой они посвящены. На первой слева работе — пейзаж, включающий в себя портрет строителя дома — поэта Евгения Баратынского, к которому имеет непосредственное отношение творческая супружеская чета.
Кто, как не они способны воспроизвести ключевые элементы наследия предка? О том, как современное творчество и память предков уживаются в наши дни в семейном кругу, мы поговорили с Виктором Кухарским.
Оказалось, что тема сохранения наследия ему более чем близка. Начинаем с той самой работы, которая привлекла нас к художнику — образу Е. Баратынского на фоне усадьбы Мураново.
«Меня удивило, что сколько бы ни проходило выставок, никто и никогда не представляет на них портреты Баратынского, — рассказал нам Виктор Кухарский. — Оказалось, что портреты Баратынского разные, поэтому перед написанием мне пришлось заниматься исследовательской работой, в которой я выявлял сходства и различия сохранившихся изображений поэта. В результате был получен наиболее достоверный образ Баратынского.
Сначала я хотел использовать полученный портрет, вписав его в летний солнечный пейзаж, но куда я мог дать вход, который должен быть в любой картине? Состояние же мысли Баратынского, отраженное в его элегиях, настраивает нас на другой, грустный лад.
Тогда я представил себе поэта в то время, когда он построил этот дом, ближе к зиме, как он вышел на закате из дома, накинул на себя шинель. Входом в картину естественнее всего стали птицы — символ грустных элегий Баратынского. Птицы, которые вот-вот взлетят, едва он сделает ещё один шаг. Мне показалось, что это состояние важно передать в портрете поэта.
Картину я подарил музею. Она вошла в сборник, посвященный семье, и предваряет главу о поэте…»
Виктор Кухарский находится в родстве с Евгением Баратынским через жену Веру Зиновьеву, которая представила на выставку живописные акварели видов на Мураново с окрестных холмов. Художник и дизайнер, в свою очередь, тоже является потомком рода, создававшего величие России:
«В нашем роду — Кухарских, было три профессии: врачи, инженеры и художники. Самым знаменитым из предков был главный инженер крепости Кронштадт Владимир Александрович Кухарский, которого затем государь Николай Александрович отправил во Владивосток, где он строил все фортификационные укрепления Владивостока, в том числе Владивостокской крепости, и был удостоен звания генерал-майора.
При этом память о Евгении Баратынском в семье особенно бережно чтут, поэтому и построили дачу в Святом источнике в непосредственной близости от усадьбы Мураново — музея, с которым держат близкую связь:
«Алёна — мать моей жены, вторая правнучка Евгения Боратынского (правильнее писать фамилию через «о»), закончила отделение керамики «Строгановки», была человеком редкого дарования, что проявилось и в поддержании памяти семьи. Выявив остатки рода Боратынских, живущих в Сан-Франциско, она поехала к ним и привезла оттуда реликвий на $2.5 миллиона по аукционным ценам, и подарила всё музею Мураново.
Мы с женой Верой познакомились в студенческие годы в «Строгановке», где она изучала архитектуру. Её работы очень высокого качества находятся в разных коллекциях, в том числе и за рубежом. Я — выпускник МХПУ им. Строганова и закончил там аспирантуру по графическому дизайну, У нас двое детей — Ольга, которая тоже ушла в дизайн, и Максим, который пока ещё учится в школе. Его таланты скорее проявляются в философии».
Сам Виктор прежде всего художник-портретист и дизайнер. Жизнь так сложилась, что его визитной карточкой стала композиция «Победа» — оформление Красной площади на 60-летие победы в 2005 году. Картина аккуратно закрыла собой мавзолей к приезду высоких правительственных делегаций, посетивших российскую столицу на 9 мая.
Вместе с тем, это не единственное содержание его жизни. Виктор Кухарский и Вера Зиновьева посвятили свою жизнь как творчеству, так и просвещению. Они стремятся к тому, чтобы память о предках сохранялась как в их семье, так во всех российских семьях. Виктор верит, что это послужит чести и славе его родины — России.
«Мы сегодня не рассказываем о предках, не анализируем их жизненный путь, не знаем своего прошлого и не вскрываем отрицательные и положительные стороны истории, — досадует Виктор. — Это накладывает свой отпечаток на общую ситуацию в России.
В 1990е годы, работая журналистом-международником, я объездил практически весь мир от Японии до Калифорнии, от Малайзии до Швеции; посетил более 40 стран, включая Северную Корею. Многое открывается во время путешествий: ты осознаёшь, насколько многое держится на культуре и традициях страны, на том, что называют «национальным кодом культуры».
Во многом вина за забвение традиций лежит на интеллигенции, и наша беда в том, что у нас нет культурной элиты. Обязанность потомков дворянских родов, их ответственность за страну в том, чтобы рассказывать о них. Ведь когда ты сам представляешь собой сущность, ты особенно интересен для окружающих.
Я сегодня преподаю в четырех ВУЗах: Институте Культуры, РГГУ им. Косыгина, Ташкентском государственном университете, МГУТУ им. К.Г. Разумовского (ПКУ) и рассказываю своим студентам о прошлом. Они слушают это с необыкновенным восторгом.
Недавно я был в маленьком городе Тутаеве на Волге, в Ярославской области. Его построили русские купцы, и с тех пор ничего не изменилось. На набережной до сих пор стоит чугунный забор, идентичный по рисунку забору в Санкт-Петербурге. Сохранили его поневоле в советское время — переплавить было дорого, чугун очень тяжёло расплавить. В моей голове никак не укладывалось, как купцы, в отдалённом от железной дороги месте, сумели создать такой прекрасный город, транспортируя материал на лошадях? С тех пор он только ветшал — и ничего! И виноваты в этом власти, но и элита, которая не сказала, что надо делать и как.
Во время заграничных поездок я также обращаю внимание на то, что мои собеседники открыты к восприятию информации. Если же ты, русский не можешь и слова сказать о своей стране — это стыдно. Я стыжу своих студентов: стыдно не знать историю своей семьи и страны!».
У Виктора множество культурно-просветительских проектов, которые он активно продвигает по всей стране. Он досадует, что не всегда можно «достучаться» до тех, чья обязанность «нести культуру в массы», и тем более на то, что они часто делают это спустя рукава.
«Те, кто занимаются нашей культурой, делают это неинтересно, скучно, не про то, без огня. В том числе музеи ждут инициативы от нас. Приходишь — предлагаешь готовые иллюстрации для выставки о Гоголе — слушают с восхищением. Но они же сами должны приходить и инициировать проведение выставочных мероприятий!
Мы ездили на выставку моего приятеля — профессора живописи Архитектурного института, и обнаружили, что в Центральный Выставочный зал с трудом нашли ключ. В воскресенье они не работают — а когда же ходить на выставки? Никто не хочет напрягать усилия, пропагандировать прошлое, рассказывать о нём, а молодые ребята хотят и ходить, и узнавать.
Я до сих пор открываю для себя много нового, и стремлюсь по собственной инициативе поделиться этим с людьми.
Гоголь — яркий пример. Да, его изучают в школе, пьесы ставят в театрах, но всё же про великого русского писателя сегодня говорится очень мало, и не только про него. Всего мало. В России очень плохие пропагандисты культуры и совсем нет её глашатаев».
На этой грустной ноте нам приходится завершить интервью. Но ведь с этим трудно не согласиться — если молодёжь великой культурной державы теряет к ней интерес, то виноваты в этом, конечно, те, чья профессия — культурное просвещение.
