Большая Колумбия, распавшаяся в 1803 году на три неравные части — нынешние Венесуэлу, Колумбию и Эквадор представляла собой территорию, сопоставимую с единственной португалоязычной колонией континента — Бразилией. Огромная земля, отвоеванная у Испании боливарианской армией (названная по имени национального героя Симона Боливара), является самым лакомым кусочком с точки зрения природно-минеральных ресурсов на южноамериканском материке.
Испанское королевство начала XIX столетия уже не представляло собой того, чем оно было в момент завоевания Западного полушария. Оно стало увядшим и экономически бессильным европейским государством, живущим ностальгией о великом прошлом — об империи, «где не заходило солнце».
С эпохой империи Габсбургов, или «австрийской», закончившаейся Войной за испанское наследство и приведшей к власти внука Людовика XIV Филиппа Анжуйского Бурбона, отказавшегося от претензий на Францию, но ставшего королем Испании, закончилась эпоха испанского золотого века. Как писал Карл Маркс, больше испанские крестьяне не вспахивали землю плугами из чистого золота. Он намекал на несметные богатства, пришедшие в Испанию, но так и не ставшие мотором для процветания испанской экономики в силу того, что страна вела войны и не развивала свою экономику.
Уже к концу XVIII — началу XIX столетия экономическая ситуация привела к тому, что Испания из мировой супердержавы превратилась в жалкое европейское образование, которое только и делало, что вело войны с собственными гражданами в Западном полушарии (Сан-Мартин, Боливар и остальные были грандами Испании, не желавшими делиться богатствами своих стран с непонятно почему ставшими жадными соплеменниками в Европе).
Первой такой историей стал Эквадор. Казалось бы, самое маленькое образование из трех, оно обладает несметными экономическими ресурсами в части углеводородов. Здесь сосредоточены чуть ли не три четверти всех ресурсов, разведанных и не разведанных, углеводородов, прежде всего нефти.
По данным ООН, где-то две трети богатств принадлежат Венесуэле, а одна треть делится между Колумбией и Эквадором, который обладает большей частью названного.
Принято считать, что Эквадор — это страна, которая богата цветами, бананами и удивительной природой и культурой. Но почему-то в мировой экономической литературе не афишируется, что Эквадор — поистине нефтяная кладовая. Причем её марка нефти чрезвычайно ценна и очень востребована на рынке.
Так трепетно, нежно и внимательно относящиеся к экономическим ресурсов соседей американцы четко и небезосновательно ведут политику частой смены правительств в этих странах, достигая крещендо тем, что согласно своему пониманию социально-экономического положения в этих странах, стремятся к тому, чтобы во главе этих стран как можно чаще стояли левые силы. Не дай Бог население этих стран не почувствует экономическое благосостояние! Достаточно беглого взгляда на последние достижения экономики, чтобы увидеть, как американские исследователи приходят ко мнению, что если левые правительства в этих странах будут часто меняться, то население при том богатстве природно-минеральных ресурсов получит высокое качество жизни.
Тезис как никогда прозрачен — нельзя допустить правоцентристского или центристского правительства, иначе население почувствует благосостояние и рост. Необходимо, чтобы у власти находились левые, чтобы на них списывать все неурядицы в экономике, а их потом смести и провозгласить во всеуслышание: «Ну, мы вам всегда говорили — не допускайте левых к власти, они всю экономику раскассируют! И тут только мы придем к вам на помощь».
1950-1960е годы продемонстрировали силой своей реальности, что ни одно правительство в странах Латинской Америки не просуществовало сколько-нибудь долго, если было левым. Это была эпоха, когда в регионе чаще всего к власти приходили левые или левоцентристские силы.
Вообще-то, в Латинской Америке тенденция к полевению всегда была сильна по объективным причинам — огромной бедности, нехватки квалифицированной рабочей силы, отсутствия системных взглядов на использование природно-минеральных ресурсов, которыми богато большинство латиноамериканских стран.
На этом фоне Эквадор — страна особого пути. Здесь частота прихода левых к власти чрезвычайно высока. Несмотря на огромные богатства страны ресурсами, государство никак не может вылезти из пут догоняющего развития; между тем, всё для этого у неё есть.
Так в чем же дело? В том, что кому-то необходимо, чтобы здесь всегда было правительство, строго следящее за направлением вектора интересов Вашингтона в регионе. Чересчур неудобным для США является то, что в соседней Венесуэле — Каракасе, у власти промосковское правительство вот уже скоро 30 лет.
В конфликтном треугольнике Колумбия-Венесуэа-Эквадор Вашингтон делает все, от него зависящее, чтобы правительство страны строго шло в фарватере интересов американцев в регионе и дало им возможность исполнять обязанности третейского судьи в конфликтном треугольнике Центральной Америки.
Между тем, подчеркиваю, что Эквадор — довольно развитое экономически государство, способное идти собственным курсом, в основе которого востребованные природные ресурсы этой страны.
