Когда мы рассуждаем на тему продвижения интересов в Латинской Америке, для начала было бы нелишним ответить на вопрос: сколько следует вложить туда в ближайшие 3 года, 5 лет, 10 лет и 50 лет?
У меня есть ответы на все эти вопросы, но прежде чем на них ответить, я хотел бы объяснить своё видение, почему я их задаю.
Каждый день мне задают вопрос: почему я противник континентального подхода в мировой экономике и почему я сторонник практически маргинального крыла экспертного сообщества (не более 10% от всего экспертного сообщества в мире), состоящего из очень небольшой группы нобелевских лауреатов по экономике? Я убеждён, настаиваю — мировая экономика не строится по принципу «я сказал, а вы сделали».
Мировая экономика — чересчур сложный, но всё же системный механизм. Тут есть система, и нет условий для того чтобы какая-то, пусть даже очень влиятельная группа, указала на какой-то участок земной коры своим указательным пальцем и просто заняла его. Так не бывает.
Мировая экономика — это механизм валютно-финансовой системы и 16 крупнейших рынков. Конечно же, рынков значительно больше, но ключевые из них не все.
Чтобы управлять всей этой махиной не достаточно одной воли или даже совокупности решений 100 международных экономических организаций. Так цель не будет достигнута. Вы спросите: тогда как быть?
Что надо сделать для того чтобы миф о том, что Латинская Америка — один из трёх драйверов мировой экономики — превратился в реалистичный проект? Ответ прост: либо в этот континент «закачать» столько средств, сколько было «закачано» в Европу после Второй Мировой войны (хотя бы около 1-4 триллионов долларов ежегодно — а таких средств ни у кого нет), либо развернуть систему международного разделения труда таким образом, чтобы Латинская Америка с её полумиллиардным рынком и дешёвой рабочей силой, которая могла бы в себя впитать те ноу-хау, как это сделал Китай в 1960-1980е годы, а затем «наступать» на оставшийся мир.
В Латинской Америке нет единого центра принятия решений. Без единого центра, без координированного, согласованного принятия решений (пусть это будет Меркосур, Андский пакт, что-то ещё), не будет ничего. Это должно быть. И вот тогда наверняка «пусть запляшут облака» и т.д.
Уверен, убеждён, что все условия для полномасштабного старта Латинской Америки как драйвера будущей мировой экономики присутствуют. Никаких дополнительных условий не надо. Там есть ресурсы, есть рынок, огромный по объёму масштабный рынок дешёвой рабочей силы, есть развитая инфраструктура принятия технологий последнего поколения (very sophisticated technologies), серьёзное понимание у всех, единства по борьбе за свою самость, основанную прежде всего на умеренном антиевропеизме и радикальном антиамериканизме.
Напомню, что кардинал Сальвадора Ромеро — один из основоположников Теологии освобождения, недавно возведён в сан святого Ватиканом, а автор манифеста и основополагающих документов латиноамериканского движения Густаво Гутьеррес был приглашен Папой Франциском для прочтения лекции о том, почему Теология освобождения — идеология Латиноамериканского континента завтрашнего дня.
Папа Франциск — радикальный сторонник идеологии бедных, поэтому он и взял себе имя Франциск, подчёркивая, что его понтификат пройдёт под знаком защиты бедных и борьбы с богатыми.
Я обещал ответить на поставленный в начале статьи вопрос. Но обозначенные мной проблемы важны для понимания того, что каждое экономическое действие в мировой экономике имеет свою цену. В зависимости от стоимости и надо определять, есть ли смысл начинать какую-то крупномасштабную затею. В данном случае — восход Солнца, если так долго не происходил его закат (перед заходом Солнца должен быть розовый закат, предвещающий его скорый восход).
В своём нетленном произведении «Перед восходом Солнца», за которое Михаил Зощенко чуть не был арестован (это панегирик духовности России), автор сказал и о Латинской Америке.
Чтобы поднять экономику России, надо, чтобы на входе был 1, а на выходе 2. Для того чтобы вкладывать в экономику Мексики 100 миллиардов за последние 10 лет, надо быть уверенным, что в последующие 10 лет она выдаст как минимум 200 миллиардов. Что на практике и происходит, когда Карлос Слим объявляет о своей инвестиционной программе.
А теперь посчитайте, что нужно сделать, чтобы вкладывать в сопоставимые суммы во все страны континента, если самым крупным реципиентом прямого экспорта капитала является Мексика, потребляющая 100 миллиардов за 10 лет.
Это чушь, когда вам говорят, что мы не знаем, что делать, чтобы Латинская Америка перестала быть задворками Вашингтонского обкома. Я вспоминаю слова одного из своих любимых учителей — проф. Е.А. Косарева, проработавшего 10 лет в ООН с Раулем Пребишем — автором теории периферийных полюсов развития. Он говорил: «Если бы в Латинскую Америку вкладывали как во Францию, Германию и Англию, она давным-давно стала бы единой Швейцарией.» Профессор добавлял, что прямых иностранных инвестиций может быть достаточно и вполовину от того, что вкладывалось в Европу по плану Маршалла ($13 миллиардов).
Если бы это произошло, Латинская Америка могла быть самым процветающим регионом мира. Но не у каждого заинтересованного в ней находилось достаточно денежных средств.
Китай заявил о планах инвестировать в страны Латинской Америки $250 миллиардов на 10 лет. При этом на сегодняшний день страна обеспечивает 3% от общего объёма латиноамериканских инвестиций.
Тем временем сотню миллиардов долларов в континент вкладывают США, десятки миллиардов — страны Европы (Люксембург, Испания, Франция, Великобритания). Общий объём ПИИ развитых стран в Латинскую Америку в 2022 году составил $225 миллиардов.
Общий объём российских прямых иностранных инвестиций (ПИИ) за рубежом оценивается в $385 миллиардов (1.5% от общемировых ПИИ), причём до последнего времени они подпитывали экономику США, Евросоюза и бывших советских республик. Порядок цифр, инвестируемый сегодня на Кубу, в Венесуэлу и Мексику официально не раскрывается, но порядок цифр, вложенных в Перу, Бразилию, Эквадор, Колумбию, Аргентину — это $2-15 миллионов. С учётом Виргинских и Багамских островов, российские инвестиции в Латинскую Америку — несколько миллиардов долларов совокупных вложений (оценочно — 2 млрд), нацеленных на сырьевые проекты.
Вот вам и континентальный подход к завоеванию рынка Латинской Америки.
