Открытие, сделанное Ч. Дарвиным в конце XIX века, дало настолько большой резонанс ещё при жизни Артура Шопенгауэра, что стало импульсом к развитию цивилизации во всех направлениях без исключения и отразилось на всех дисциплинах: от биологии до философии, от естествознания до математики.
До Чарльза Дарвина мир был одномерен. Человек — вершина, кульминация земного и горнего творения, венец Творца. После открытия учёного, которое к удивлению мировой общественности было принято «на ура», появилась мысль, что человек — это случайное явление в эволюции земной цивилизации.
С тех пор мы живём под знаком того, что «мы могли бы быть, а могли бы и не быть». Отсюда производное: сначала в философии, а затем и во всех остальных прикладных науках, включая социальную антропологию. Сначала Артур Шопенгауэр, а затем остальные вплоть до Ф. Ницше, рассуждали о том, насколько человеку можно отдать роль вершителя судеб человеческого, а также пути, тренды развития цивилизации.
Все последующие два века после фраз сначала Гегеля, а потом и Ницше «Бог умер» человеческое сознание пришло в тупик. Всё религиозно-философское сообщество, прежде всего российское в пореформенный период, уходя от материалистических рассуждений о бытии, возвращается на круги религиозного поиска, углубляясь в основном в софизм и поиск Триединства.
Русская религиозная мысль в своей коллективной совокупности отвечает на главный вопрос повестки дня развития человечества в пост-дарвинический период тезой о спасении человеческой души. Спасётся душа — спасётся и человек.
Для русской религиозной философской мысли нет дуализма и противоречия, присущего западной философии. В России ответ один: поиск истины продолжается самим человеком внутри собственной души.
Окружающая социальная парадигма — это ответ на улиткообразное религиозное искание русской философской мысли, прежде всего пореформенной поры. Кроме того, 22 выдающихся философа России и мира: от Бердяева до Карсавина, Шестова и Розанова, включая Флоренского, Новосельцева, Лосского, Мережсковского, о. С. Булгакова были либо физически устранены (это не позволило им развиться в их философском крещендо), либо были изгнаны из русскоязычной среды, сделавшись второстепенными лекторами и преподавателями во второразрядных ВУЗах. Редкое исключение — Питирим Сорокин.
Вырванный из контекста цивилизационного развития российский философский участок так и не был заполнен присущим ему масштабом философской мысли (может быть, только за исключением творчества В.С. Соловьёва, который стоит сегодня в мире и не Западе в одном ряду с гениями типа Гегеля, Канта, Лейбница и Шопенгауэра).
Открытия, сделанные Ч. Дарвиным ещё при жизни А. Шопенгауэра (англичанин был его оппонентом), привели к тому, что в 1880-1913 годах в России были приняты с восторгом и почитанием три западных имени: Артур Шопенгауэр, Шпенглер и Ницше.
Это был ответ русской религиозно-философской мысли на засилье материализма в виде примитивных рассуждений и философствований вождей народников. Политическая судьба не тождественна исторической судьбе нации. Большевики — естественное продолжение материалистических исканий народников, чьи рассуждения осуждены большинством философов Серебряного века, от Бердяева до Зандера.
Презренные философами России и Запада большевики завоевали российскую интеллигенцию практически без единого выстрела. Этому явлению нет разумного объяснения, сколько бы ни силились «либеральные» националисты.
Большевики — группа мошенников-проходимцев, объединённые в тайные человеконенавистнические сообщества. Об этом хорошо пишет в своих произведениях М. Булгаков. Цивилизационный разрыв, произошедший в результате прихода большевиков к власти, пробывших у кормила в течение трёх поколений людей, не смог восполнить лакуну, которая наступила в России в технологическом, промыслительном и цивилизационном планах.
