Как сказал выдающийся русский учёный И.П. Павлов, логика — это всего-лишь доказательство того, что Вы не сумасшедший, но ни в коем случае не того, что вы правы. Логика подсказывает, что если в выборах участвуют четыре кандидата, затем один вычеркивается правительством, а два других уходят из-за давления сами, то выборов на пост главы Академии Наук как таковых нет.
Однако это ещё не значит, что мы правы. Это с какой стороны смотреть.
В современном мире есть три столпа, три авторитета, мнение которых — определяющее в понимании общества. Эти три имени — Эмиль Дюркгейм, Макс Вебер и Карл Маркс, причём именно в такой последовательности, ни в коем случае ни в какой другой.
Эмиль Дюркгейм — главный авторитет в вопросе о том, что такое общество; его инструмент — позитивизм. Что касается Макса Вебера, то его инструментарий значительно богаче, отсюда и понимание общества как сообщества коллектива людей, организованных с целью движения общего прогресса по восходящей цивилизационного развития (оно должно стать масштабнее, объёмнее и точнее).
Но если посмотреть на всё глазами Карла Маркса, совершающего переворот с целью регресса по пути восходящего цивилизационного процесса, то всё не так. За это он был отторгнут своей естественной средой — разночинной интеллигенцией. Учение его похоже на лестницу, по которой человечество должно карабкаться вверх, не осознавая, что лестница ведёт вниз. Увы, общество по Марксу — это то общество, которое существует в России.
Печально осознавать, что флагман, главный драйвер российского общества — Академия Наук, тонет. Даже в трудное время революции его сумел отстоять Сергей Фёдорович Ольденбург, у которого всё имущество помещалось в одну маленькую неотапливаемую комнатку с извозчиком, худородную кобылку и продуктовый паёк, который он делил на 6 человек. А современному коллеге это не удалось.
«Такого психологического и внешнего административного давления никогда ещё не было, — заявил действующий президент А. Сергеев, — по крайней мере, в новейшей истории РАН. В этих сложных условиях я благодарю поддерживающих меня членов РАН, но вынужден снять свою кандидатуру на выборах главы РАН».
Сто лет назад не только Сергею Ольденбургу, но и Ивану Павлову взамен на обещание безопасности (собственной и сотрудников) дали финансирование лаборатории и пожизненную пенсию размером с пенсию профессора Кембриджа. Благодаря этим энтузиастам большевикам удалось сохранить величайшую науку мира — российскую, которую сегодня пытаются добивать тёмные антироссийские силы.
Мы сегодня наблюдаем картину маслом, характерную для всего российского общества, где самоустранение Сергеева — вершина интриги. Александр Михайлович — промежуточная, паллиативная, компромиссная кандидатура, на которую большинство избирателей делали ставку. Он лидировал среди избирателей, ожидания которых можно обозначить как «давайте пересидим, давайте переждём».
Все понимали, что Российская Академия Наук переживает глубочайший кризис как промыслительный, финансовый и организационный, сутью которого является производная от желания государства не только управлять наукой, но и её совершать.С апреля 2022 года глава Минобрнауки Валерий Фальков уже запустил пилотный проект, который ставит научных мужей под местную власть. Решение о том, куда и как вести науку в регионах, чиновник делегировал (подумайте кому?!) губернаторам.
Более невыносимую для науки ситуацию трудно себе представить. Академия Наук лишена пульта управления наукой, финансирования, полностью обезглавлена и даже не имеет возможности направлять исследования по существующим императивным трендам, диктуемым прогрессом. Темы научных работ определяются потребностями развития региональных экономик в эпоху санкций — остальное, мол, лишнее.
Академия Наук — не только моя Альма Матер, но и учреждение, в котором я проработал без малого 48 лет и где я вырос как учёный, созрел как исследователь и определился как глава своей школы. Мне очень сложно понять те мысли, которые гуляют по головам чиновников — супервайзеров от науки.
Неужели не понятно, что если сейчас довести Академию Наук до состояния риз, то не только страна, но и вся российская цивилизация второй раз не поднимется?! Даже дикие гунны — большевики, обуреваемые страстью к разрушению, не смогли уничтожить российскую науку, зато автократические демократы делают это в лёгкую!
Во времена студенческие я работал на железной дороге, пролагая рельсы для «кукушки» в Тверской области и мечтал о величии российской науки. Мы тогда ездили каждый год на трудовой фронт, и лёжа в сырых землянках были уверены, что наш труд — маленький вклад в копилку национального богатства, которое умело регулируют и распределяют седовласые мужи в академических шапочках в своих высоких кабинетах на Ленинском проспекте (там располагался Президиум Академии Наук).
Сегодня, когда по прошествии почти 60 лет мы встречаемся, мы горько улыбаемся друг другу. Иногда, даже не обмениваясь репликами вслух, смотрим друг другу в глаза. Нам не надо говорить, о чём у нас боль на сердце — она у каждого здравомыслящего человека, понимающего роль и значение академической науки в российском обществе. От этого понимания напрямую зависит осознание себя как гражданина, человека — члена общества.
Но если наверху умыли руки, а действующее академическое сообщество готовится переждать, то что остаётся нам? Молча мычать…
