Мировое экспертное сообщество сегодня обсуждает если не окончание срока действия международного соглашения 1974 года по вопросу о международных финансово-экономических расчётах, то тот факт, что нефтедоллары Саудовской Аравии больше не подпитывают доминирование доллара. Джентльменское соглашение о продаже нефти строго за американскую валюту сходят на нет, как и привычка саудовцев инвестировать в казначейские облигации.
«Э-Вести» неоднократно ставили вопрос о мировой резервной валюте; в последний раз мы рассуждали о судьбе мировых расчётов в условиях «новой экономики». Но важно начать с того, что считать «новой экономикой», и с какого момента она стала «новой»?
Новая экономика — это экономика после глобальных вызовов, после того, как мир определился, по каким законам будет двигаться мировое хозяйство. G7 произнесла сакраментальную фразу о том, что мировая экономика будет продолжать движение вверх по пути поступательного прогрессивного развития мирового хозяйства, где главной леммой станет благоденствие человечества, повышение его качества жизни.
Это будет происходить несмотря на отдельные латентные конфликты, вызванные неустроенностью положения отдельных лидеров во властных структурах своих стран.
В ноябре 2024 года состоится встреча «Большой двадцатки» G20, где будет подведён итог новой экономике. Тем временем Саудовская Аравия воспринимает ситуацию на свой лад.
Если ещё в 2019 году Эр-Рияд «отклонил предположение о том, что он рассматривает возможность продажи нефти в валютах, отличных от традиционного доллара США», то в середине 2023 года саудовцы начали импортировать рекордные объемы мазута из России, укреплять торговые отношения с Россией, которую Запад пытается выбросить из долларовой экономики, и сам породил потребность в торговле Саудовской Аравии в альтернативных валютах. В ноябре 2023 года нефтеносная страна и Китай подписали соглашение о расширении использования местных валют, что стало закономерным ответом на санкционное противостояние.
Саудовцы — пример того, как страны отходят от установленного валютного и геополитического порядка, где доминируют США. Наследный принц Мухаммед бен Салман даже решил не ездить на саммит G7, чем показал своё желание увеличить независимость от Запада. Страна всё больше сближается с БРИКС, и соответственно диверсифицирует финансовую систему.
Как бы там ни было, движение мирового хозяйства в эру всеобщего благоденствия, консумизма — постиндустриальное общество в рамках глобальной экономики — будет продолжаться. Новым элементом в этом новом глобальном расслоении будет то, что произойдёт замедление темпов большинства драйверов мирового хозяйства, прежде всего Китая и США, что отразится на замедлении развития эпохи благоденствия на глобальной периферии — в Латинской Америке, Африке и на юге Европы.
С начала века доллар США потерял около 10% своей доли в мировых валютных резервах, по подсчётам HSBC. Но сегодня это 58% стоимости валютных резервов во всем мире.
При такой постановке вопроса ключевым элементом становится дискуссия по пересмотру большинством центробанков стран — мировой экономической элитой, вопроса о том, что считать мировой резервной валютой. Треть стран (главным образом, нефтедобывающих и их реципиентов — получателей углеводородов) перешли на новый вид резервных систем.
Новыми элементами в новой экономике стали не просто новые расчёты в новой валюте, к которым относится прежде всего китайский юань (расчёты между Китаем и Ираном), а также рупии, йены. Центральные банки держат всё больше валют из небольших экономик с сильным кредитным рейтингом (австралийский доллар, канадский доллар и южнокорейская вона), предпочитая их доллару США. В полный рост встаёт вопрос о новых расчётных системах, не подлежащих мировому контролю.
Речь идёт о блокчейн-системах, в первую очередь крипте. Всё упирается не просто в желание одной из стран «вынести на лопате» одностороннее решение типа «мы с завтрашнего дня всё платим в тугриках», а в международный гласный или негласный договор о том, как будут вестись расчёты и по каким стандартам.
Уникальный случай, произошедший в 1944 году — Бреттон-Вудская конференция, где на смену фунта пришел доллар без золотого залога, стала примером для мирового сообщества того, как можно без залоговой системы договориться. Но тогда участников было пятеро, и голос России был настолько весом после окончания Второй Мировой войны, что экономическая мощь и главные экономические показатели не играли такой политической роли, как сегодня.
Но как договариваться всем участникам мирового сообщества, если 8 ведущих экономических держав мира имеют столь разные экономические фундаментальные показатели: от супердержав до стран со средним уровнем экономического развития?
Мировая финансовая система не всегда была однополярной. В конце XIX века, в эпоху золотого стандарта, британский фунт был доминирующей мировой валютой, но велика была и роль других валют, таких как французский франк. Прошлое возвращается, с учётом новых технологий, и постепенно формирует новую финансовую систему новой экономики.
