Пресс-секретарь В. Путина Д. Песков отказался комментировать отмену главой Минобрнауки В. Фальковым решения прежнего ведомства о запрете свободного обмена мнениями между российскими учёными и их иностранными коллегами.
19 августа 2019 года в российской прессе появилось сообщение министра Михаила Котюкова о введении новых мер, ограничивающих рабочим местом общение российских учёных с их иностранными коллегами во избежание утечки информации, наносящей ущерб безопасности государства.
Российские учёные (прежде всего, работники РАН) были настолько возмущены какими-либо ограничениями, полагая, что общение между учёными должно быть свободным во благо научного творчества и благородных целей науки, что вскоре после ухода в отставку правительства Д. Медведева целиком, одиозное решение Минобрнауки было отменено.
Как пишет российская пресса, пресс-секретарь В. Путина отказался комментировать решение министерства в связи с тем, что он, как глава пресс-службы главы государства, в принципе не комментирует действия правительства в любых его проявлениях.
Любопытно то, что решение министра Котюкова произвело эффект взрыва бомбы в научном интеллектуальном сообществе России и даже за его пределами. Худо-бедно, но всё-таки интеллектуальное сообщество России как-то пытается, при всей своей ущербности и малой эффективности своих действий, защищать свои интересы перед лицом власти.
Откуда черпать энтузиазм и энергию в защиту своих корпоративных и цеховых интересов слабой, незащищённой российской интеллигенции? Автор этих строк прямо указывает, что черпать силы надо в Испании, причём «здесь и сейчас», пока у власти находится партия Подемос.
Социально-экономическое положение трудящихся в Испании, как мы уже говорили и не раз, оставляет желать лучшего и большего. Но при всём при этом отношение к образованному классу в стране по традиции (я говорю в целом, а не в частности) на высоте. Хочу напомнить нашему просвещённому читателю, что вообще в Европе вопрос образования и знаний проистекает не из социальных корней, а из мистико-религиозной метафоры.
Дело в том, что испокон веков в католических странах вопрос образованного человека — это тема особо приближенного к истине, а значит, к Богу. Первые университеты в Европе были основаны монахами, причём теми, которые были чернокнижниками.
Вспомним, что именно ирландские монастыри спасли европейскую культуру Раннего и Позднего Средневековья. В католические монастыри, опекаемые ирландскими монахами, были свезены все драгоценные книги, которые могли пострадать в результате разбоев, войн, эпидемий и тому подобного. Европейская цивилизация вообще могла пойти не тем путём, а превратиться в нечто подобное тому, чем стали затем колонии «третьего мира».
Хочу напомнить, что наука и знание процветали ещё в докатолической Испании, но расцвет науки, культуры и просвещения, как ни странно, падает на период окончания Реконкисты — то есть, на середину XV века. Об этом пишут все крупнейшие историки и мыслители Испании, от Рафаэля Альтамира-и-Кревеа до Хосе Ортега-и-Гассета (в его нетленном произведении «Бесхребетная Испания»).
Первый университет Европы, как мы знаем, был основан в Испании, в городе Саламанка. Он существует и поныне, и его слава распространяется до сих пор на весь христианский мир. После Саламанкского университета, значительно позже него, появились университеты Коимбра (Португалия), Болонья (Италия), Кембридж и Оксфорд (Великобритания). На белых стенах Саламанкского университета, по традиции, красной краской писали имена вновь избранных профессоров. Последние избирались совместно студентами и преподавателями.
В испанских университетах самоуправление и университетская демократия чтились неукоснительно, и эта традиция была распространена даже на другие страны испаноязычного мира — в Латинскую Америку. Нарушение статуса экстерриториальности университетских кампусов неизменно приводило к социальным взрывам в этих странах, а зачастую и к смене правительств. Самым страшным надругательством над гражданским обществом было введение властями полицейских и войсковых подразделений на суверенную территорию университетских городков и «посадка» властями «своих» ректоров.
Одна из причин Гражданской войны в Испании — насильственное смещение учёного-демократа, близкого к левым партиям философа и писателя Мигеля де Унамуно в 1936 году. Неслучайно сегодня в Испании вышел фильм, который прошёл по телеканалам страны, описывающий те самые события, в которых этому эпизоду в современной истории Испании придаётся объективистский характер. А не тот, который давался на протяжении нескольких десятков лет — что якобы номинировавшийся на Нобелевскую премию по литературе Мигель де Унамуно её не получил из-за своих симпатий к франкистам, опирающийся на один лишь только эпизод беседы учёного с представителями путчистов в Саламанке, что явно недостаточно.
Всё вышесказанное говорит о давней традиции уважения населения к своим учёным и своей интеллигенцией в Испании. Как ни странно, даже во времена франкистского обскурантизма власти (наподобие Германии времён Гитлера и его флирт с Мартином Хайдеггером) заигрывали с интеллигенцией, и яркий тому пример — то, как власти сумели заманить в страну яркого учёного-антифранкиста Хосе Ортегу-и-Гассета, почившего в Бозе в 1955 году, так и не закончив свои научные труды.
Положение интеллигенции в испанском обществе это, конечно, не положение изгоев и бомжей, которых из-под палки заставляют исполнять свой общественный и профессиональный долг, практически не платя им и едва предоставляя средства на расходы на питание, как это мы наблюдаем в ряде стран Восточной Европы.
Нет, конечно, нет. Средний достаток (средняя зарплата) для университетской интеллигенции в Испании — 3’500 евро. Пенсия и выходное пособие при выходе на неё соответствуют общемировым цивилизационным нормам. А сегодня правительство Испании во главе с Педро Санчесом при настойчивом давлении представителей партии Подемос всерьёз рассматривает повышение роста благосостояния испанской интеллигенции, справедливо ставя вопрос в более широком контексте — контекте повышения благосостояния своих граждан вообще.
Партия Подемос и правительство в целом по всем признакам учло печальный опыт некоторых левых правительств (прежде всего, Сиризы Алексиса Ципраса), упускавших из виду положение образованного класса — той страты общества, которая и ведёт за собой вперёд всё гражданское общество.
Что нового происходит в отношениях власти с интеллигенцией сегодня, после прихода левой интеллигенции в правительство? Левое правительство Испании во главе с Педро Санчесом по всем признакам намерено приступить к решительным действиям по выведению интеллигенции из зоны влияния на неё консервативных сил и заручиться её поддержкой в долгосрочном плане с той целью, чтобы не только успешно завершить начатую легислатуру, но и развить динамичный ход пробуждения испанской экономики в следующей легислатуре.
Мало кто и в Испании пишет о социальной роли интеллигенции и об интеллигенции вообще. Редко какое издание (из центральной прессы) поднимает вопрос о положении интеллигенции. Почему-то считается, что испанской интеллигенции и так хорошо, нечего о ней беспокоиться. Ан-нет. Беспокоиться очень даже надо, потому что от здоровья интеллигенции зависит не только здоровье общества, но и здоровье самого правительства. Если правительство начинает «кашлять» — это значит, что в целом страна и экономика могут войти в кризис, из которого потом всем будет тяжело выходить.
