Сегодня — всемирный день защиты слонов в зоопарке. Я себя ощущаю этим самым слоном в зоопарке, потому что если мы не будем протягивать руку друг другу в такой промыслительный день, то мы — слоны, находящиеся в зоопарке (каждый в своём) не только вымрем как динозавры, но превратимся в ту самую цивилизацию, о которой сейчас пишут все историки. Они бьются как рыба об лёд и не могут понять, в виде какой бактерии или вируса она была занесена на земную поверхность.
Наступила такая эпоха, которая даже отличается от советской, когда о духовных проблемах гражданского общества нельзя говорить в полный голос, набрав воздух полной грудью. В повестке дня только тот набор тем и проблем, которые фигурируют на страницах центральной печати: цены на нефть, враг пробрался в наши ряды, духовная жизнь существует только благодаря чиновникам.
20 июня 1880 года была произнесена знаменитая речь Ф.М. Достоевского в честь юбилея А.С. Пушкина и открытия памятника ему в «Обществе русской словесности», в результате чего по рекомендации А. Аксакова Фёдор Михайлович сам был возведён в сан почётного академика самого уважаемого русского академического образования, при абсолютном одобрении всех: как противников-западников в лице Тургенева, так и «верхов» — представителей династии.
Почему академическая, во многом нравоучительная речь Ф.М. Достоевского произвела не просто фурор, а перелом в национальном сознании? Всё дело в том (об этом говорится в самой речи), что прошло немногим более ста лет после реформ Петра, которые превратили одну страну — Великую Русь, в другую — Россию Нового времени, как в ней родился великий Поэт.
Достоевский, по всеобщему признанию, через фигуру А.С. Пушкина осмысливает судьбу страны, судьбу народа, судьбу российской цивилизации, судьбу русского духа, называя Пушкина «прорицателем».
Дело в том, что Пушкин, по словам Достоевского — не просто «олицетворение русского духа» (он цитирует Гоголя), но «судьба русского духа».
Зачем ходить к провидцам, ясновидящим, старцам, когда есть Пушкин? По словам Достоевского, гений Пушкина состоял не только в преобразовании в чёткую консистенцию критериев духовного бытования, а в том, что Пушкин как никто сумел в чёткой, понятной, доступной (по крайней мере, образованному классу России) манере объяснить, откуда есть пошла Русская земля и что с ней будет дальше.
Речь Достоевского делает самого Достоевского величайшим мыслителем и провидцем России, он показывает образованному классу России и всего мира масштаб и величину русской религиозной философии и поистине провидческий характер «Русской судьбы».
Становится понятно, что в России писатель (поэт) — не просто поэт, а главный человек, человек — судьбоносец. Россия и до этого была литературоцентрична, она и при Пушкине окончательно и бесповоротно фиксирует статус писателя, творца как главную фигуру движения страны к прогрессу.
Дело не в том, что император искал внимания Пушкина и потому обласкал его.
Некоторые считают, что увидев Наталию Гончарову на прогулке в саду Царского села во время холерного карантина (когда нельзя было никуда уезжать) и был очарован ей. Поэтому он якобы делает Пушкина особо приближенным и присваивает ему первый придворный титул камергера, даёт ему немыслимую зарплату при Дворе, обливает его почестями, даёт ему пенсию на изучение архива, до тех пор никому не доступного, а затем вводит поэта в круг людей, находящихся под непосредственным контролем, начиная игру: то подбрасывая ему идеи для спойлерства в обществе, то наоборот, заимствуя их у Пушкина для руководства «дыханием верхушки гражданского общества», которое было представлено образованным дворянством.
Как справедливо отмечает Фёдор Михайлович, с этого момента формируется незримый диалог общества с властью, где общество, «наседая» на главу государства, каждый раз откалывает кусок гранита демократии в свою пользу.
Ф.М. Достоевский велик не только как писатель, философ, провидец, но он единственный за весь XIX век человек, сумевший сформулировать и указать властям на ту позицию, которую они без всяких оговорок должны занимать в отношении своего общества, чтобы не приводить его в действие по принципу револьверной отдачи.
Удивительно, но Пушкин благодаря Достоевскому становится очквидным фактом в духовной жизни общества, который выходит за рамки только церковного общения. С этого момента уже никому не приходит в голову разделять религиозную жизнь от духовной.
Пушкин — это и есть духовная жизнь русских вне церкви, которая остаётся внутри храма, которым является православное общество. То общество, которое действует согласно духовным законам — законам духовной традиции, при этом не нарушая, а дополняя и обогащая духовные основы его.
Достоевский настолько оказался глубоким философом и мыслителем, что он стал промыслительным инструментом пушкинского наследия. Писатель показывает нам повседневность, обыденность высоких промыслительных прогнозов и тем становится вровень с Пушкиным, является «пушкиным своего времени».
Никто не думал не гадал даже из ближнего окружения Пушкина (Вяземский, Баратынский, Кюхельбекер, Пущин и пр. адресаты), что человек, которого они так близко и хорошо знали, был обычным гением уровня Платона, Аристотеля, а не просто обладающим даром изящной словесности выдающий энциклопедист (Лотман определил Пушкина как самого объёмного и масштабного энциклопедиста, превосходящего Вольтера, Руссо, Дидро и всех гениев Высокого Просвещения вместе взятых).
Но самое главное, что было у Пушкина, и что могло быть только у русского человека — душевное страдание за судьбу русской духовности.
Всё окружение Пушкина не осуждало Наталию Гончарову за то, что она не понимала, что живёт не просто с гением (это она ещё, возможно, и знала от друзей Пушкина), а что её муж — человек, которого ни до, ни после не было в истории России.
Благодаря этой речи Ф.М. Достоевский был возведён в ранг человека, принявшего эстафету из рук русского гения не только в плоскости духовного продолжения, но и в более практическом смысле — через Библию вдовы декабриста Фонвизина, переданную ему на каторге, где находилась неподалёку на поселении находилась и эта семья.
Мы теперь знаем, кем был Достоевский, потому что он на полях этой Библии делал пометы, которые академия наук благодаря или вопреки исследователям творчества Достоевского опубликовала в 16 томах. Из них следует, что писатель глубоко проник далеко за пределы первоисточников русской духовности и поистине прозрел, оставшись одиноким странником и скитальцем по безбрежным полям русской провидческой духовности.
Достоевский благодаря своим знаниям, усилиям, связям овладел всем сонмом духовных знаний о творчестве Пушкина. Никто до него и никто после него, несмотря на десятки тысяч исследований по Пушкиниане, не смог вникнуть в феномен нашего Поэта. Речь Достоевского произвела переворот не только в сознании русского общества, но и в сознании всего культурного международного сообщества на предмет того, как вообще глубоко, масштабно и серьёзно надо изучать своих гениев.
Ни в одной стране, включая исследования по Сервантесу, Данте, Шекспиру, Платону, Овидию, Птолемею и т.д. с осмыслением Достоевским роли Пушкина не могут сравниться с глубиной замера, продемонстрированного уже самим гением самого писателя. Это говорит о том, что одного гения может описать и оценить только другой, пусть и не обладающий всем инструментарием первого.
20 июня — великий день русской духовной жизни, когда один духовный отец-мирянин предоставил обществу описание всей силы и масштаба другого гения-мирянина.
Так сложилось, что духовность в России не отличается от религиозности. Между тем, об этом хорошо сказано у А.Ф. Лосева, два состояния человека неминуемо должны идти вместе, рука об руку. Разделить их невозможно. Сам Лосев был тайным монахом и обладал глубокими тайными религиозными знаниями. То же самое можно сказать и о его учителе В.С. Соловьеве.
В наше время такие же люди как Лосев тоже есть. Я не вижу таких как Достоевский и Пушкин, но слышу постоянно о таких. В силу специфики нашей общей духовной жизни в стране спойлеры не выносят на суд общества такие фигуры. Нет и самого механизма, который был в ту пору — то светское общество, которое критиковали Пушкин и Достоевский, всё же предполагало место для спойлеров, позволявших выявить своих духовных вождей и становиться вождями.
Замечу, что Пушкин и сам Достоевский продолжают оставаться вождями для поколений наших детей и внуков.
Сегодняшний день — не день памяти Пушкина или Достоевского, но скорби — основы для тихой радости, которая делает нас всех людьми надежды о том, что где-то рядом есть люди, которые нас ведут в правильном направлении и не дадут разрушить основы русской духовности, которые несомненно есть и будут несмотря на то, что мы услышали на философском диспуте — Петербургского экономического форума. Не хочу называть их, чтобы не делать пиар.
Завершая своё краткое эссе, посвященное одному из величайших эпизодов духовной жизни России, замечу одно: без наследия Пушкина и Достоевского наша жизнь была бы не просто бедна, но стала бы ничем иным, как «камерой обскура» — вечной, непроницаемой, глухой темнотой.
Человек тем и отличается от животного, что способен всю жизнь питаться духовными истоками и пить аки воду стихи и слова Пушкина, потому что без этого нет жизни.
