Самое замечательное произведение кинематографа в комедийном жанре — это, конечно, не «Розовая пантера» и не «Золотая лихорадка». Это, безусловно, «Женитьба Бальзаминова», гениально поставленная режиссёром Воиновым, где нет эпизодических ролей, все роли — заглавные, причём каждый персонаж со своей исторической цитатой. Для России эта пьеса и этот фильм — это программное произведение. Их надо воспринимать не в аллегорическом смысле, а в прямом, как слова главного бухгалтера страны Германа Грефа: «Раз тебе сказали утонуть — так давай, тони, не тяни резину!».
Это я всё к тому, что там есть такой эпизод, когда купчиха сидит на пригорке, пьёт чай на фоне старомосковской действительности, явно навеянной знаменитой картиной «Чаепитие в Мытищах» Перова. Вокруг хозяйки — туча кликуш и «бесноватых», и одна из них — гениальная находка режиссера — прыгает вокруг хозяйки, как подбитая куропатка, взмахивает руками и кричит, и славит добродетельницу: «Добрая, добрая, добрая…».
Нет слов, как население благодарно властям за их доброту. Правильно сказал Анатолий Кучерена — «главный по тарелочкам» по части закона и правоприменимости в стране: «Наши руководители думают о нас, причём каждый день». Вот оно как! Вот оно как! О нас думают. Круто!
Но и население думает о них! Думаю, что то, что думает население в своей массе о руководителях — не то, что думают власть предержащие о своём населении (хорошо, что ещё и не «популяция», как это было недавно). Единственный ответ, который мы получаем в виде реального сигнала от властей — это окрик: «Цыц! Не вякайте! А не то…».
Дело в том, что инструмент устрашения можно запускать согласно правовым нормам только в тех случаях, когда население готовится к перевороту. Керенский вводил в Петербург войска Корнилова, когда на пороге Зимнего Дворца стали появляться кучки вооруженных людей и восстали Волынские казармы. Но ресурс устрашения и инкулькация вируса страха (а населению как раз к этому не привыкать) — не единственно возможный вариант общения с гражданским обществом. Его можно не уважать, им даже можно пренебрегать. Но не признавать его существование — вещь невозможная.
Конечно, 22 апреля, в день рождения «вождя мирового пролетариата», нельзя не вспомнить страну, которая столько лет была флагманом борьбы за высокие идеалы коммунистической доктрины. Но если бы широкие массы населения в момент Октябрьского переворота знали, что тот рай, который обещали сначала члены партии Бунд, затем их преемники из группы «Освобождения труда», а затем и вся партия, которая получила название «Всероссийской Коммунистической Партии большевиков» (ВКПб) приведёт страну в тот «рай», в который она привела, то, я думаю, что не только ни одна сторона (ни белые, ни красные) не поддержала бы их в Гражданскую войну, но белые вместе с красными поколотили бы всех этих «кремлёвских мечтателей», о которых с таким воодушевлением и пафосом сообщали «залётные» иностранцы в 1920-1930е годы, например, Герберт Уэллс.
Последыши и преемники коммунистической идеологии утверждают, причём все хором, что ошибки, предатели, кроты и тому подобное привели к краху замечательную экономику и процветающий общественный строй. Надо было подождать ещё каких-нибудь 50-100 лет и наступил бы 100% рай! Но они забыли сказать, что рай в их представлении — это вовсе не Эдем из Ветхого Завета или других священных книг других религий. А рай — это как раз то, что началось с момента освобождения коммунистами Кремля.
С 1999 года, оказывается, мы живём в том обществе, к которому коммунисты нас вели (не только нас, но и весь мир) начиная с 1917 года.
Лозунг: «Сегодня потерпим, завтра будем в раю», — мы понимаем буквально: мы в раю. Если бы этот рай, к которому нас привели большевики и коммунисты после 80 лет испытаний (массовых бессмысленных человеческих жертв, в первую очередь), они нарисовали заранее, всю эту «картину маслом», то, я думаю, не только один Николай Морозов (автор произведения «Христос») стал бы сидеть в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, а замечательные творцы «пролетарского счастья» составили бы ему прекрасную компанию.
Самая неприятная новость для власть предержащих — это непорядочные популистские действия неких европейских политиков (имеется в виду, что ряд политических деятелей коллективно и демонстративно стали переводить свои зарплаты и часть средств со своих счетов в пользу малоимущих и пострадавших от пандемии), потому что в России этого делать нельзя.
Этого делать нельзя по двум причинам: первая и самая главная причина — это то, что нет места, не хватит места, не хватит пространства, куда эту зарплату можно будет разместить. Это же не нищенские зарплаты каких-нибудь европейцев! Это же зарплаты россиян! Россия — это масштаб, это другие измерения. Страна-то — это не страна, а целый континент, поэтому и зарплаты соответствующие!
Во-вторых, в России нет таких бедных людей, как, скажем, в Австрии, которым надо было бы помогать власть предержащим. У нас 80% людей, у которых нет накоплений, жили и живут от пенсии до пенсии, от зарплаты к зарплате. Так зачем же их травмировать какими-то неожиданностями? Сейчас 1 раз переведи им средства, так они, не дай Бог, ещё к этому и привыкнут! А привычка — дело худое. Нет ничего хуже один раз сделать, а потом пожалеть. Лучше не делать ничего.
Ну, жили они как-то по закону «окна Оверона» (по теории Джозефа Оверона, продолжительная ложь становится правдой). Если годами и десятилетиями из электронных средств информации втемяшивать в голову населению об «объективных трудностях экономического роста», то произойдёт то, что и произошло: часть населения искренне верит, что есть какие-то объективные причины для того чтобы 200 лет жить в нищенском и полуголодном состоянии.
Нельзя сказать, чтобы европейцы были умнее русских — это не так, но по всем признакам, видным невооруженным глазом, они не так часто и не так продолжительно ссылаются на «объективные причины», когда происходят скачки в экономической политике.
Тезис: «Будешь возникать — накажу», и при этом ставший историческим лозунг: «Денег нет, но ты терпи!» — вещь специфическая, потому что власти рассматривают Россию как нечто подобное китайскому населению и близкое к менталитету «друзей степей калмыков».
Нельзя терпеть. Врачи говорят, что если перетерпишь — умрёшь. Терпеть можно до определённой степени. До какой — каждый должен определить для себя сам
Не всегда вооруженный бандит (будь он в форме, будь он в чёрной маске на всё лицо) — это некто, кто ведёт себя агрессивно и применяет по отношению к вам насилие должен получить отпор со всей силой закона, исходя из принципа неотвратимости наказания за совершенное преступление.
Отнять жизнь, отнять здоровье не может никто. Даже собственные родители.
