Что является сегодня главным критерием развития экономики? Ответ понятен – «качество жизни». Среди основных критериев только понятие качества жизни включает в себя вопросы и окружающей среды, и социальные условия жизни в обществе. Причем заметим, что качество жизни сегодня опережает по всем оценкам уровень жизни. Понятие «уровень жизни» исчисляет только материальные параметры. Все остальные, плюс те, которые входят в уровень жизни, составляют понятие «качество жизни».
Уровень развития цивилизации сегодня ставит во главу угла вопрос о качестве жизни не потому, что уровень развития научно-технической революции это позволяет, а потому, что иначе просто нельзя.
Вопрос окружающей среды – это вопрос просто-напросто выживания человека в агрессивной материальной среде. Вот почему передовые страны, включая Россию, ставят перед собой неминуемо вопрос о зелёной экономике.
Вопрос о зелёной экономике – это вопрос не просто не праздный, и не вопрос завтрашнего дня (как нам его часто преподносят СМИ, говоря о том, что её могут себе позволить лишь богатые страны – Норвегия, Швеция, Дания, Швейцария, ОАЭ). Это задача уже сегодняшнего дня, хотя и схоластический спор (несмотря на множество глоссариев, введённых в оборот) всё ещё в повестке дня экспертного сообщества.
Большой специалист по вопросам терминологии по части «зелёной экономики», один из руководителей Всемирного фонда охраны природы (ВБФ) Михаил Бабенко, грустно шутя, сказал на одном из форумов 2016 года, что один из губернаторов Красноярска посчитал, что зелёная экономика – это дорого. А посол Швейцарии в России, вторя его грустной иронии, сказал ему: «Нет, зелёная экономика – это выгодно».
Строго говоря, зелёная экономика – это единственно возможная (конечно, используя все цифровые технологии) идеология сегодняшней России. Тот факт, что этому уделяется повышенное внимание всеми властными структурами от Минэкономики до ЦБ, не говоря обо всех участниках рынка – банках, предпринимательском сообществе, говорит о том, что в обществе зреет понимание того, что другого пути нет.
Всё мировое сообщество (а во многих странах и власть предержащие) следует «зелёной» идеологии не будучи при этом ни экологистами, ни антиглобалистами. Зелёная экономика – это воплощение, квинтэссенция глубокого содержательного понимания единственно возможного подхода на путях устойчивого, поступательного развития экономики.
Умелое сочетание цифровых технологий в экономике и «зелёных» подходов в решении ключевых задач экономического развития: вопросов энергетики, транспорта, образования, науки, защиты окружающей среды, щадящих АйТи технологий и приведёт, по нашему мнению, ведёт к выживанию экономики в нынешних условиях и, в совсем скором времени, к тому самому качеству жизни, о котором так серьёзно печётся ООН.
Зелёная экономика – это не просто делать какую-то одну отрасль более эффективной по отношению к защите окружающей среды. Мы слышим со всех сторон, что, скажем, «зелёный» автомобиль (электромобиль или автомобиль на биотопливе) и в целом машиностроение могут сделать экономику экологичной, а значит «зелёной». Нет, и ещё раз нет.
Идеология экологизма должна глубоко засесть в головах не только руководителей от экономики, но и встрепенуть капитанов индустрии, развернуть их в сторону принципов экологического подхода и защиты окружающей среды. Вы скажете – это утопия, ни один капитан индустрии, крупный магнат не станет этого делать. Ошибаетесь – станет, и ещё как станет. На то и есть государство с его системой подавления и одновременно системой стимулирования.
Но и у общества есть ряд инструментов воздействия на предпринимательский класс в пользу разворота его в сторону экологической идеологии. Что я имею в виду? Конечно же, банковскую систему. Ведь посмотрите сами, как финансовый инструмент действует в тех странах, в которых побеждает идеология экологизма. Там выстроена система критериальности, согласно которой тот или иной проект проходит тестирование (своего рода, закрытые экологические тендеры, по которым предоставляется финансирование тем проектам, которые включают в себя высокие показатели защиты окружающей среды). Система поддержки проектов, включающая в себя такие параметры, и есть основа целиковой, объёмной программы «зелёной экономики».
Грубо говоря, не только правительство должно быть «зелёным», но «зелёным» должен стать и Центробанк. В противном случае, ЦБ будет поддерживать только те банки, которые удовлетворяют требованиям ЦБ по поддержке только производственных показателей, а не экологических, как того требует «зелёная» идеология.
Сегодня в России, как это ни грустно, существует всего три банка, которые, как мы говорим, «стоят насмерть» на защите «зелёной» экологии в экономике. Представьте всего, каково им в бушующем море банковских страстей и в той шкале приоритетов в банковской сфере, которую мы видим повсеместно вокруг себя.
Эти три, по сути дела, маленьких островка выжженной солнцем корыстолюбия пустыни стойко стоят на страже высоких принципов «зелёной» идеологии, не прельщаясь большими заработками и сверх-дивидендами, которыми полнятся закрома отечественного предпринимательского спроса.
Не хочу, да и не могу сегодня назвать эти три банка, с одним из которых я, пожалуй, знаком лучше, чем с остальными, после того, как я заслушал доклад его руководителя на форуме «Ведомостей» «Финансово-инвестиционная ответственная практика». Из его уст прозвучало: «Мужчина может считать себя состоявшимся, если он посадил дерево, выстроил дом, взрастил сына». Руководитель банка сказал: «Купите одну нашу акцию за 2’000 рублей, и Вы можете быть уверены, что тем самым Вы сделаете значительно больше чем то, что приписывается состоявшемуся мужчине, потому что банк, мультиплицировав в своей финансовой деятельности эти 2’000 рублей, даёт значительно больше в вопросах защиты окружающей среды чем то, о чём говорится в пословице.
Представитель банка имел в виду крупномасштабное участие в финансировании не только организации мусоросборочных технологий, защиты окружающй среды в ряде регионов с повышенной опасностью, но и участие в различных социальных программах, которые являются частью крупномасштабного участия банка в финансировании «зелёных» проектов.
Любопытно, что на сегодняшней панели, на которой мне посчастливилось быть, было много курьёзов, но курьёзов значительных, заставляющих серьёзно подумать о содержательной стороне проблемы «зелёного» финансирования в сегодняшней «зелёной» экономики.
Так, например, один из руководителей Центробанка невольно оговорился сказав, что финансирование «зелёных» проектов – это не что иное, как форма благотворительности. Он, конечно, тут же себя поправил, сказав, что «нет, конечно же, нет, это никакая не благотворительность, а насущная необходимость сегодняшней финансовой системы». Он подчеркнул, что это не просто необходимость, но почётный долг любого актора финансовой системы России.
Любопытно, что, конечно же, никто из сидящих в зале в серьёз и не посчитал, что благотворительностью можно назвать финансовую поддержку «зелёных» проектов. Благотворительность – это то, что можно делать тогда, когда этого можно и не делать. Как же можно не финансировать проекты по сжиганию мусора в таких агломерациях, как крупные российские города, или столица – Москва. Кому в голову придёт, что финансирование проекта по защите окружающей среды – это благотворительность?
Хочется верить, что те, которые так считают, это представители подавляющего меньшинства в экономике, и они не играют сколько-нибудь значительной роли в сегодняшней России. Понятие благотворительности в вопросах защиты окружающей среды должно безвозвратно кануть в Лету, и к этому возврата не может быть.
В качестве небольшого резюме к сегодняшним своим размышлениям на тему о «зелёной» экономике, хочется напомнить ещё раз не столь уж банальное выражение, взятое из нетленного произведения Антуана де Сент Экзюпери «Маленький Принц»: «Мы все в ответе за судьбу нашей маленькой планеты!».
А от себя я хочу добавить: «Что мы оставим нашим детям и внукам после нас? Мы им оставим разговоры о том, что у капитанов индустрии были иные взгляды, чем у нас? А, может быть, мы всё-таки соберёмся и займёмся, наконец, делом, создав достойную систему хотя бы в сфере финансов, где была бы достойно выстроена система экологически ориентированных предприятий и проектов, тем более что примеры таких банков, хоть их и немного, есть!».
Если их мало – это не значит, что им не судьба быть, думая о них, об их процветании, мы на самом деле думаем о себе, а может быть даже и о своих потомках, что важнее.
